Из пустоты время от времени вылетали пули и делали в папэ круглые дырки размером с теннисный мячик, и тогда Илай щерил острые кошачьи клыки и задирал полосатый хвост трубой, доливал в стакан папэ самогона, дырки исчезали, и все начиналось сначала.
Потом из пустоты вышел самый обычный человек, лысый, раздраженный, невысокий, и стало ясно, что он и есть Ничто, и даже хуже. Он был неизмеримо сильнее всех стоящих на пороге вместе взятых, он сметет их, не замечая, причем обязательно сделает это, ведь он пришел за детьми с лицами взрослых, которых считает своей собственностью. Но папэ с Илаем кидают в него недоеденными кем-то из детей булочками, промахиваются. Булочки падают в пустоту, поднимая круги, и оттуда всплывает исполинская рыба, чем-то смахивающая на щуку, которая проглатывает и страшного пустого человека, и нашу комнату, и остатки булочек. И после этого наступает покой для всех. По пустоте уплывает исполинская рыба, внутри которой есть маленькая комната, где пляшут дети с лицами взрослых людей.
Блин, первый раз в жизни я проснулся в холодном поту. Не вру, реально мокрый насквозь.
В вещие сны я не верил, но тут реально понял, как мог обгадиться средневековый обыватель двадцать первого столетия, увидь он такое, и каких дел с перепугу мог бы натворить.
А я всего-навсего открыл на мониторе первую попавшуюся книгу из списка адепта Илая и погрузился в чтение.
Через два дня, обеспокоенные моим исчезновением, ко мне домой прокрались Неразлучники.
– Новое слово в дизайне нежилых помещений? А, Вилли? – Попытался пошутить Пит по поводу дырявых стен, но получилось это у него не очень уверенно.
Что до Машки, так она аж серой лицом сделалась.
– Друзья заходили, накуролесили, обычное дело для фон Бадендорфов. Заходите, садитесь, если найдете на что. Только Бруньку не трогайте, она в стрессе, может неадекватно отреагировать.
Бруне понравилось амплуа безжалостной убийцы, и она издала в сторону гостей утробный предупреждающий рык.
Пит с Машкой с вытянувшимися лицами по стеночке добрались до тахты и замерли на ней, не зная, что и сказать.
Первой немного очухалась Верещагина.
– Голли, с этим надо что-то делать. Они ведь могли тебя застрелить.
– Ага. Знаешь, за последнюю неделю я заработал и прожег за одну ночь косарь квот, меня взрывали, я поднялся на настоящую Бэху, по моей халупе садили из «Гейзера», а пару дней назад я отымел прямо в Храме адепта Илая двух таких телочек, что это просто отвал башки. Адепт, надеюсь, поддрачивал через замочную скважину. После чего я пришел домой и запоем прочитал уже с полдесятка книжек древних баалитских авторов, о которых ты и слыхом не слыхивала. Понимаю твою зависть, моя жизнь наконец-то становится немного разнообразнее. Раздеваться не стоит, моя самооценка стала длиннее твоих ног.