Так главная проблема на пути к договору между СССР и Германией была устранена: по мнению Гитлера, «между Германией и Россией больше не было никаких реальных идеологических барьеров». К 15 мая с антибольшевизмом Гитлера было покончено. Путь к успешному завершению переговоров между Германией и СССР был открыт. С этого момента дальнейший ход переговоров определялся только одним — предполагаемой датой нападения на Польшу (по плану Вайс, который был подписан Гитлером 11 апреля, оно было назначено на 1 сентября 1939 года). Задача Сталина заключалась в том, чтобы подписание договора с Германией состоялось как можно ближе к этой дате. Этим объясняется сдержанность советской стороны при попытках Германии оживить переговорный процесс в мае-июле (беседы Молотова и Шуленбурга 20 мая и Шнурре и Астахова 26 июля см. таблицу 4.1).
Чем ближе становилась дата запланированного нападения, тем более нетерпеливым и уступчивым становился Гитлер и тем больше требований выдвигал Сталин. Последний не спешил. Ему нужно было подписать договор непосредственно перед нападением Германии на Польшу. В таком случае у Англии и Франции не оставалось бы времени, чтобы вмешаться в ход событий. Справедливость такой интерпретации намерений Сталина подтверждает то, что пакт Молотова — Риббентропа был подписан 23 августа, а ратификация пакта Верховным Советом СССР произошла 31 августа — накануне вторжения Германии в Польшу [13].
Сталин рассчитывал, что на фоне начала военных действий этот договор не привлечет к себе большого внимания. Кроме того, негативная реакция не будет столь резкой, поскольку мир увидит только «безобидный» мирный договор о ненападении. Секретный дополнительный протокол останется тайной.
Ответственность за то, что СССР был «вынужден» подписать договор с Германией, была возложена на Великобританию и Францию, которые «отказались» подписать договор с СССР.
До сих пор тезис, что пакт с Гитлером носил оборонительный и мирный характер, остается официальной позицией России.
«С целью обеспечения своих интересов и безопасности на западных рубежах Советский Союз пошел на подписание пакта Молотова — Риббентропа с Германией». [9]. В.В. Путин в интервью словацким СМИ, 22 февраля 2005 года.
Сравним эту оценку с оценкой Сталина, данной им 3 июля 1941 года, которую мы уже цитировали выше:
«Пакт о ненападении есть пакт о мире между двумя государствами. Именно такой пакт предложила нам Германия в 1939 году. Могло ли Советское Правительство отказаться от такого предложения? Я думаю, что ни одно миролюбивое государство не может отказаться от мирного соглашения с соседней державой...»