Гитлеру для ведения войны с Францией и Великобританией нужен был прочный тыл на востоке. Он надеялся, что, отдав Сталину нужные ему сферы влияния и заключив с ним Договор о дружбе, он купил себе этот надежный тыл.
Этого хотел Гитлер.
А чего хотел от Гитлера Сталин?
Сталин хотел присоединить к СССР целый ряд территорий, которые были обозначены в секретном протоколе к пакту Молотова — Риббентропа. Поддержка Гитлера облегчала решение этой задачи.
Сталин хотел, чтобы война в Европе стала реальной, а не «Странной войной», когда военных действий практически не велось. Поэтому решение Гитлера начать полномасштабную войну в Европе отвечало его интересам. Сталину было важно, чтобы демократические страны осознали, что без помощи СССР они справиться с Гитлером не смогут.
Но главным было подготовить вступление СССР в мировую войну. В этой войне Гитлер должен был стать противником, а демократические страны — союзниками. Чтобы добиться этого, нужно было найти путь к разрыву отношений с агрессором — Гитлером, и к переходу к союзническим отношениям с демократическими странами. Помочь Сталину совершить этот внешнеполитический разворот должен был сам Гитлер. Гитлера нужно было вынудить напасть на СССР! Тогда главное желание исполнялось автоматически! Этот фактор и стал определять политику Сталина начиная с июня 1940 года.
До июня 1940 года Сталин избегал открытой конфронтации с Гитлером. Пока война в Европе шла по нарастающей, Сталин методично присоединял или подготавливал присоединение к СССР новых территорий. В июне 1940 года после победы Германии над Францией, которая венчала завоевание Гитлером Западной Европы, Сталин резко ужесточил линию поведения с Гитлером. Эта новая политика привела к тому, что к концу 1940 года у Гитлера исчезли все иллюзии о том, что Сталин является его союзником, и возникла уверенность в обратном. В том, что от СССР исходит прямая угроза существованию Германии.
В чём же заключалась политика Сталина?
Гитлер хотел надежного тыла на востоке. Именно в эту точку и бил Сталин. Своими действиями он медленно, но определенно объяснял Гитлеру, что тот ошибся в своих расчетах. Что пактом Молотова — Риббентропа он купил себе не безопасный тыл, а самый опасный фронт, и что ему надо думать не о том, как победить Англию, а о том, как спасти свою задницу от восточного «друга»!
Чтобы донести эту мысль до Гитлера, Сталину понадобилось полтора года. Полтора года постоянных активных внешнеполитических мероприятий — до тех пор, пока Гитлер наконец понял, что без применения «военных контрмер», как он выразился при объявлении войны СССР, ему с его новым «другом» не разобраться. Это было именно то, чего Сталин всё это время и добивался.