Полицейский отреагировал нервно, но стремительно. Все банки были в тесных отношениях со швейцарским правительством. Настолько, что трудно сказать, где заканчивается одно и начинается другое. Промышленно-Коммерческий банк обладал влиянием, недоступным всем остальным. Если этот американец обслуживается у них, он чрезвычайно важная персона.
Над Хельсинки, 11-я бомбардировочная авиагруппа 2-й авиадивизии, B-29A "Голос Каролины"
Пауэр снизился до предписанных боевым заданием шестисот метров. Ему это казалось безумием. По самой своей сущности B-29 предназначались для бомбардировок с восьми-девяти километров, где зенитный огонь теряет эффективность, а истребители задыхаются. Правда, высотные рейды оказались неудачными из-за отвратительной точности. Поэтому сегодняшней ночью они надвигались на малой высоте, быстро и без ходовых огней. Это либо сработает, либо обернется катастрофой. Пауэр делал ставку на последнее, и сам управлял головным бомбардировщиком. Если он вынужден отправить подчиненных на бойню, то сам поведёт.
Строй разделился на три отряда, по одному на каждую цель. Пауэр взял на себя Лансисатама, как самый опасный объект. Остальные находились за городом, бомбардировщики могли ударить по ним и уйти. Чтобы добраться до порта, надо пролететь над всем городом, под обстрелом зениток. Потом повторить на отходе. Ночные истребители не слишком беспокоили полковника. Их у финнов немного, а бомбардировочные соединения охраняли более шестидесяти истребителей. Зато малой зенитной артиллерии у гуннов хватало. Это тоже учли - шестьдесят "Чёрных вдов" займутся зенитными батареями, как только они себя обнаружат. Но даже первые выстрелы могут означать конец для какого-нибудь бомбардировщика.
- Командир, прими четыре градуса левее. Мы выходим на боевой курс, -бомбардир чуть не обнял себя от радости. У полковника была заслуженная репутация дуболома. Кто-то обзывал его садофашистом, а враги отзывались гораздо более злобно. Но на боевом курсе самолётом управляет бомбардир, что для младшего офицера означало благодатную возможность приказывать Пауэру. Радар показывал город очень чётко. Это была ещё одна причина для налёта на Хельсинки именно ночью. Причудливая география и прибрежное расположение давали яркие контрасты между сушей и морем, что облегчало выбор целей. Во всяком случае, двух из них. Ильмала находилась глубже на суше, и бомбардировщикам будет труднее выйти на неё.
Майор Джеймс Кэлин, ведущий бомбардир 11-й авиагруппы ещё раз посмотрел на дисплей и приник к прицелу Нордена. На радаре длинные причалы Лансисатама были ясно видны, а в оптике сплошная туманная муть. Всё же, радар намного лучше чем ничего. Он посмотрел, как перекрестие радиолокационного прицела наползает на концы пирсов, и нажал сброс. Первыми упали четыре восьмисоткилограммовые бомбы из-под крыльев, а следом высыпался град зажигалок из отсека. Если они лягут правильно, то накроют полосу пятьсот на сто метров. С уходом бомб Кэлин обратил внимание на окружающую обстановку и внезапно ощутил, как В-29 покачнулся в ударной волне мощного взрыва.