Остановился, когда до источника шума оставалось всего два пролёта. Отсюда были хорошо слышны голоса: старческий, девичий, мужской, и ещё, неожиданно появился детский, звонкий голосок, принадлежащей девочке.
Из было слишком много. Ни на миг не задержавшись и не задумавшись, мгновенно приняв решение, он развернулся и пошёл вниз. Обычный человек так, наверное, не смог бы, он бы обязательно постоял, пусть несколько секунд, прислушиваясь и обдумывая сложившуюся ситуацию. Этот мужчина не знал промедлений и лишних задержек. Только что он поднимался наверх, и тут же развернувшись идёт вниз. Там есть приоткрытая дверь, самое время посмотреть, что за нею, вдруг будет интересно?
Шесть человек, объединённые случаем и необходимостью в группу, шли по городу. Своему городу, который за одну ночь неожиданно преобразился, приобрёл новые черты, стал опасным, словно бы чужим. Тут и там глаз натыкался на новые детали, появившиеся за последние сутки. Вполне безобидные как например: обронённая мужская сумка, из её бокового кармашка торчит нечто красное, кружевное; раскопанная клумба — кто-то задался целью то ли съесть, то ли просто растоптать росшие здесь цветы. А ещё, были другие детали, от которых не сразу удавалось оторвать взгляд. Вот ряд оконных рам: первая выбита несомненно из дома, вторая со стороны улицы, третья опять изнутри, а далее идёт сплошной пролом в стене, обнажающий обстановку обычных жилых квартир. И если задуматься о силе, которая требовалась для вот такого разрушения толстой кирпичной стены, то хочется не то что бежать назад, в музей, а вовсе прыгнуть в ближайшую машину и топить газу что есть сил, выбираясь из города.
Кстати, по поводу машин…
Их было много. И тоже не все целые, попадались с вмятыми внутрь элементами: дверями, лобовыми стёклами, крыльями. Будто здесь провели некий чудной праздник, вроде бега быков в Дании, или испанского энсьерро. Поначалу на такие автомобили таращили глаза, указывали пальцами, а затем привыкли, потому что расступающаяся серая пелена открывала всё новый и новый повреждённый транспорт, да и других, не менее интересных деталей хватало. Некоторые они осматривали, пусть на бегу, спеша подёргать за ручку, заглянуть в кабину. Требовалось хотя бы два-три исправных авто, чтобы доставить припасы людям, после чего, на одной из машин планировали выбраться из города, но пока не везло — всё встреченное как назло оказывалось либо заперто, либо без ключей. Потом начали встречаться тела, и на детали интерьера больше не смотрели. Люди. Женщины, мужчины. Старые, молодые. Погрызенные, переломанные, точно попавшие под самосвал, и совершенно целые с виду, у которых они вообще не смогли определить причину смерти. Не так много, как втайне опасался Василий Степанович, но всё же немало: десятки, сотни. Сколько это будет в масштабах города, страшно было представить. Почему-то не попадались трупов зверей, и это тоже было непонятно. Куда они то подевались? А уж в то, что их вообще не было и вовсе не верилось.