— Бред, — констатировал студент тем временем. — Кошками занимаемся, собачками, да хоть сусликами и кротами, но не речными-морскими же обитателями, это просто глупость! Да осьминоги вообще в шар не сворачиваются, я о таком не слышал. А тут футбольный мяч какой то, чего я с ним сделать должен? Палкой тоже потыкать?
Несколько секунд дядя Сеня противился необходимости встать, но затем любопытство всё-таки пересилило.
— Почему шар? Я заглядывал, больше похоже на мочалку размохрившуюся… — подошёл он, и встал рядом со студентом. — Ёлки-палки, шар, — дядя Сеня поцокал языком. — Свернулся обратно, значит.
— Что значит «свернулся»? Он что ёж, чтобы сворачиваться?
Вообще-то, Вадик учился на кафедре морфологии и ветеринарии, а потому мог провести вскрытие привезённого создания. Вот только откуда бы ему разбираться в анатомии осьминогов? Ну разрежет он его, а дальше что? Сделать это ради собственного опыта и любопытства, чтобы потом похвалиться в институте перед друзьями? Необходимый минимум инструментов имелся в наличии, но так не хотелось пачкаться, да и книжка была интересной…
Бросив взгляд на стол, на пёструю обложку, Вадик вздохнул.
— Ладно, тащи в процедурную. Сейчас посмотрим, что это за штукенция.
Процедурной, и иногда операционной, эту комнату называли за большую кушетку, стоящую посреди помещения. Пока дядя Сеня катил сюда тележку, Вадик приготовил инструмент, постелил плёнку на кушетку. Некоторое время он водил взглядом по комнате, пытаясь найти способ выловить из дурно пахнущей воды дохлого морского обитателя. Затем вздохнув, стянул с себя футболку, повесил её на спинку стула. Опустив руку в воду, он попытался поймать привезённое создание, но тут же отпрянул, сморщился, борясь с тошнотой.
— Оно что, неделю назад сдохло?!
— Часа два, даже меньше, — дядя Сеня тоже скривился, отчего его мясистый нос задрался, явив студенту пучки седых волос внутри.
Задержав дыхание, Вадик вновь опустил руку в воду, и ухватившись за какой-то отросток, извлёк наружу чёрный спутанный клубок, положил на кушетку, а сам бросился к раковине, спеша отмыть гнилостный запах с руки, по локоть погружавшейся в вонючую воду.
— Фу, мерзость, — дядя Сеня подхватил со столика марлевую повязку, нацепил на лицо и закрыв бочонок крышкой, откатил в сторону.
— Пахнет отнюдь не французской парфюмерией, — глубокомысленным тоном согласился Вадик, отмывающий руку.
Наконец, он вернулся к кушетке, одел медицинские перчатки и уставился на потенциальный объект для вскрытия. Некоторое время смотрел на него, всё больше убеждаясь, что ничего подобного ранее не видел. Да даже не слышал ни о чём подобном!