Клод ринулся за ним и едва не свалился в сточную канаву, поскользнувшись на кишках с неделю как сдохшей крысы – успев подумать, что вскоре и его требуха может составить компанию крысиной. Но остаться в стороне было немыслимо.
– Незнакомец обязан ответить, не забыв, разумеется, сделать поклон и взмахнуть шляпой: «Господа, вы оказываете мне честь, которой я едва ли достоин. Я и моя шпага полностью в вашем распоряжении», – а вот ритуальной фразой Арман пренебрег, за что учитель его не похвалил бы. Зато выпад – после отраженной кинжалом шпаги противника – снискал бы похвалу мэтра: укол в руку сразу же заставил того выронить шпагу.
Однокашник издал победный рев и с новой силой навалился на своего визави. Тот, кого Арман ранил, исчез из поля зрения, и это было плохо, потому что следующий боец атаковал, казалось, со всех сторон сразу, Арман еле-еле отбивался, изо всех сил орудуя шпагой и кинжалом, принужденный отступать.
Как там Клод? Он же фехтует как отравленная корова – повернувшись боком к первой паре сражающихся – ого, кровь так и хлещет! – Арман бросил взгляд на друга. Шпага в левой руке плохо служила противнику, но Клоду и этого хватало за глаза – он пятился, выставив перед собой дрожащее острие, как указку.
– Пресвятое чрево! – а вот первому разбойнику приходилось плохо: он еле успевал отражать хлещущие удары – его не кололи, а со страшной силой рубили, словно мечом, и шпага не выдержала и сломалась. Обрадованный однокашник поднажал, и поднятую заслоном руку с кинжалом, плечо, бедро, а затем и лицо его противника покрыли длинные кровавые рубцы. – Шийу, я иду к вам!
Сердце заходится в безумном ритме, взор застилает красная пелена, от противника остро несет чесноком, острие шпаги чуть не сбривает ресницы, ответный выпад – шпага входит в тело – человек пытается последним осмысленным движением вырвать из своей груди две пяди толедской стали – но тщетно. Глаза его закатываются, и одной живой душой на этом свете становится меньше – благодаря Арману.
Клода сейчас убьют. Клод знает это совершенно точно, кое-как он отбил первую атаку, но шпага его дрожит, хотя это не он ранен в руку! Только бы продержаться до помощи Армана! Клод сдирает с плеча плащ и хлещет им по шпаге противника – ему удается выиграть краткий миг, один шаг – Арман делает этот шаг и загоняет острие в грудь раненого.
На Клоде и Армане ни царапины.
На Анри де Ногаре – третьем бойце – нет живого места: порез на скуле, рана над ключицей, порез ниже локтя, из прокола на бедре в сапог ползет кровь.
Но широкая улыбка его – улыбка победителя.