– Но за все это можно выручить очень приличную сумму, – покачал головой Персиваль, – и вся она принадлежит только тебе.
– Нет-нет, – Ихтиандр отодвинул от себя протянутые ладони Персиваля. – Это подарок от всего сердца! У меня в тайнике хранится еще много жемчужин, и я могу в любой момент их насобирать. И вот еще – в знак нашей крепкой дружбы. Это – тебе, Персиваль. – Он достал из мешочка золотой перстень и положил поверх горсти жемчужин. – А это – тебе, Полетта. – Ихтиандр повесил на шею удивленной девушки цепочку с кулоном, изображавшим морскую звезду.
– Но… – Слова застряли у нее в горле.
– Не беспокойтесь, я нашел эти украшения на старом затонувшем корабле.
– Но как же нам отблагодарить тебя? – спросила Полетта, теребя в пальцах золотой кулон.
– Я, – Ихтиандр развел руками, – буду очень благодарен, если ты смажешь мою рану каким-нибудь лекарством…
Глава 8. Важные переговоры
Последствия облавы на животных, сбежавших из клеток доктора Сальватора, оказались трагичными. Да, практически все звери были уничтожены, но и среди загонщиков и охотников не обошлось без жертв. При этом поцарапанная щека Педро Зуриты и откусанная безволосой обезьяной мочка уха Дилана Моралеса стали самыми меньшими бедами. Сын прокурора города Густаво Эрнандес, так пафосно гарцевавший на своем коне в начале облавы, затем, после атаки разъяренного чудища, названия которому так никто и не придумал, умудрился при падении сломать руку и ногу. Хорошо хоть, в отличие от своего породистого коня, остался живым.
Но погибли два индейца-загонщика, сраженные пулями горе-охотников, паливших, как оказалось, не по несчастным зверям, которые пытались найти спасение за стенами виллы, а просто куда ни попадя. Еще одного загонщика, который все-таки подавал признаки жизни, обнаружили с рваными ранами на груди – расцарапала заостренными копытами «взбесившаяся» трехглазая овца. Самым ужасным стало известие о найденном на берегу Параны молодого «элитного» охотника по имени Луис, лишившегося головы.
Витали слухи, что среди сбежавших из виллы животных на скале был крокодил с огромной пастью, но среди истребленных чудищ никакого крокодила не обнаружили.
Епископ кафедрального собора Хуан де Гарсилассо пребывал в ярости! И, несмотря на то что инициатором облавы он сам же и был, во всех случившихся несчастьях епископ обвинял исключительно доктора Сальватора.
– Я всегда говорил, что самое лучшее место пребывания этого богохульника – за тюремной решеткой, – цедил он сквозь зубы, сидя за столом в кабинете мэра города, куда был приглашен на совет сразу после окончания облавы. Мэр – мрачнее тучи – сидел во главе стола, напротив епископа расположились прокурор Эстебан Эрнандес и начальник полиции господин Гонзало, а по левую руку епископа – президент городского охотничьего клуба «Меткий стрелок» Джирардо Альварес – тощий, словно спичка, но с гордо вскинутой головой.