Минут через 15 я прибыл к Лёле, меня встретил ополченец и по совместительству водитель скорой помощи Синдбад. Ему, по всей видимости, поручили передать мне машину. Конечно, приехав в госпиталь, я уже понимал, что никакой джип мне не грозит, максимум какая-то «газель», но меня ожидало нечто иное.
Синдбад меня повёл в какой-то гараж. Он выглядел очень недовольным, как потом выяснилось из-за того, что отдать ему приказали нульцевый медицинский уазик, на который он собирался пересаживаться с какой-то развалюхи.
Чуть позже за машиной подъехал и Артист. Синдбад открыл ворота гаража, и перед нами предстал чистенький, зелёненький с надписью «Швидка допомога»[160] уазик-«таблетка». Конечно, я себе не так представлял, можно сказать, свою первую машину, но этот вариант оказался даже очень неплохим. Автомобиль предназначен именно для перевозки раненых. В кузове на специальных рельсах стояла каталка нового образца. Её можно вытащить из машины и мягко поставить ножками на землю. А чтобы задвинуть обратно, достаточно нажать на рычаги возле ручек, и она плавно катилась по салону.
Мне очень понравилась машина, и я хотел поскорее сесть за руль. Мы с Артистом заранее договорились, что в Семёновку я её перегоню под его чутким инструктажём.
Но тут Синдбад стал рассказывать, что если я ещё неопытный водитель, то за рулём УАЗа ездить не смогу. Ведь там якобы очень тугой руль и сцепление. Поэтому мне не под силу будет справиться с этой отечественной лошадкой, на которой ещё при СССР ездили.
Сначала я поверил, но Артист только усмехнулся на слова Синдбада. Он знал, что Синдбад не хочет расставаться со своим уазиком и морочит мне голову, чтобы я отказался.
Наконец водителю при госпитале надоело меня отговаривать, и он отдал ключи. Сев за руль скорой помощи, я выжал сцепление и включил зажигание. Старенький советский зверёк завёлся с первого раза. Через несколько минут я выехал из гаража и под чутким руководством Артиста стал выезжать за территорию. Естественно, никакого гидроусилителя в руле не было, но крутился он вполне легко, а педали нажимались плавно.
По городу за рулём я ехал впервые в жизни, это и понятно — мне всего-то 16 лет было. Но военное положение позволяло, так как транспортное движение практически никем не регулировалось, тем более для ополченцев. Артист мне подсказывал любые мелочи, а я слушал и втыкал передачи, которые он мне говорил. Медленно, неуверенно мы доехали до Семёновки, где нас ждали удивлённый Ташкент и Гена. Они даже не сразу поверили, что мне так легко выделили машину, да ещё и специализированную, именно для моей, так скажем, профессии.