– Что происходит? – забыв на секунду о ледяном плече, насторожился Жданов.
– Если коротко, то мы в осаде. Двое суток ребята отбивают атаки мутировшего зверья, такое ощущение, что оно ломанулось сюда со всего города. Если бы не местный гарнизон из пяти роботов, десятка дронов, турелей и старого броневика, нас бы смели в первые полчаса. Вот уже вторые сутки идет непрекращающийся бой, поначалу нас выручало минное поле, но сейчас его больше нет. Правда именно его активация помогла пережить первый натиск. И боекомплект местных вооруженных сил уже показывает дно. Еще сутки, и отбиваться будет просто нечем.
– Все живы?
– Да, но ранен Болид, ему какая-то тварь пыталась руку отгрызть. Завтра все уже будет в порядке. Поморка тоже медленно восстанавливается, регенераторы и мед капсула уже справились с самыми серьезными повреждениями, но на неделю она вышла из строя.
Где-то в отдалении заработала скорострельная мелкокалиберная пушка, похоже, Таран садил в кого-то.
– А что там с нашей гостьей?
– С ней как раз все хорошо, я держу ее без сознания, но это делать все сложнее, ее организм очень быстро адаптируется к препаратам, регенерация запредельная, рука почти восстановлена.
– А есть хорошие новости?
– Как ни странно, есть, во внутреннем дворе обнаружена транспортная высотная аэроплатформа, десантный вариант, похоже, на ней сюда доставили роботов и прочие оборудование. Но есть проблема.
– Так и думал, что это гребанное «НО» обязательно проклюнется.
– Двигатель пострадал в результате авиаудара мятежников, сейчас Кузнец с Болидом пытаются его отреставрировать. Говорят, можно, но придется пустить на запчасти половину нашей техники.
– Пусть делают, что хотят, но нам нужна эта платформа я готов бросить все, нам в любом случае понадобится переправиться через реку, и если не лезть под землю, это единственный путь.
– Я передам. А теперь спать, пока ты будешь находиться в капсуле постоянно. Извини, других вариантов спасти тебе жизнь сейчас просто нет. Она воткнула в его плечо иньектор, и Жданов отрубился.
Так и пошло, раз в три часа его капсулу вскрывали, вкалывали новое лекарство, затем Акме, сообщив ему последние новости, упаковывала обратно. Сны Шаху при этом не снились, он просто погружался в темноту, потом словно зажигали свет, потом снова темнота. Только вот с каждым разом лицо лекарки становилось все более озабоченным, а холод в груди становился все сильнее. Несколько раз вместе с блондинкой появлялся Таран, лицо, раньше румяное и полное, осунулось, глаза были красными от полопавшихся сосудов, под ними появились впечатляющие мешки, было видно, что он едва стоит на ногах.