— Что это у тебя? — внезапно заметила Шарман, прищурившись на меня. — А ну наклонись!
Я послушно наклонилась, пока сухонькая рука стряхивала что-то с моего плеча.
— Не я. Он, — едва слышно усмехнулась Шарман, дуя мне в ухо, а потом громко скрипучим голосом заметила. — А ты уже решила, что наденешь на бал? Или так и будешь унылой вороной пугать всех?
— Обижаете! У меня есть еще одна мантия! — заметила я, стараясь не смотреть на стену. — Эм… Спасибо… Я пойду, наверное… Мне еще зал наряжать! Дел — куча!
***
— Левее, ребята! — орала она, карабкаясь на лесенку из стульев и сжимая в руке конец пыльной гирлянды. — Выносите мебель!
— Мы — принцы! — возмущались венценосные засранцы, глядя на шаткую конструкцию под ее ногами. — Мы не станем ничего выносить!
— Так я и знала, что единственное, что вы умеете выносить — это мозг! — заметила «ректорша», шатаясь на стульях и цепляясь руками за лепнину. — Чего стоите! Помогайте!
Конструкция снова покачнулась, заставив «ректоршу» опасливо посмотреть вниз. Только бы не упала! Только бы…
— Эй, а ты чего стоишь? Бери тряпку и протри оставшиеся стулья! — командовала она, пока стадо принцев откровенно скучало, глядя на повисшую на одной петле гирлянду из атласных роз. — А ты чего смотришь? Давай, выноси в коридор … ой!
Я замер, понимая, что сейчас она упадет и сломает себе шею… Обошлось! Удержала равновесие.
— Ладно, сейчас слезу, все сделаю! Подержите стулья! — приказала она, отдуваясь, причем, за всех. Думаете, что кто-то бросился на помощь? Ага, разбежались. Принцы зевали, осматривали зал, не понимая для чего их здесь собрали.
— Ребята, ну я же попросила! — жалобно заметила она, пытаясь удержать равновесие. Ладно, так уж и быть! Ее нога встала на нижний стул, пока руки цеплялись за гобелен. Осторожней, девочка! Я прошу тебя! Смотри, куда ступаешь! Не торопись! Да что бы тебя…
Она ловко спрыгнула, отряхивая руки и глядя на принцев с улыбкой. В ее руке очутилась гирлянда, которую она стыдливо … Да что ты творишь! Я не знаю, я сейчас просто умру от смеха… Она просто издевается надо мной!
С видом сосредоточенным и деловым, «ректорша» наматывала цветы на обнаженную статую. Принцы ржали, как кони, тыкая в нее пальцами.
— У нас тут все должно быть целомудренно! — заявила она. Статуя стояла, равнодушно глядя в сторону окна, а на том самом месте, которое прикрывал листок, теперь красовался целый букет.
— Я буду долго гнать велосипед, — мурлыкала она, проводя тряпкой по статуе. — Среди девчат… Его остановлю… Нарву цветов… И подарю букет… Той девушке, которую люблю… Так, чего прохлаждаемся, берем тряпки и вытираем подсвечники! Все должно блестеть! Завтра приезжают ваши родители! Ну бал же, все-таки!