Одно движение, и я спрятала подарок в карман.
— Не можете, — тут же рассмеялась я, глядя ему в глаза. — Вы же никогда не целуете руку, на которой нет золота. А на счет кольца — вспоминайте первое правило министра! Взятка, данная не деньгами, таковой не считается! Всего хорошего. Мне пора на следующий урок.
Я вышла за дверь, усмехаясь. Какой сегодня день? Не знаю, но зато точно уверена, что День Учителя. Подарок ко дню учителя — это всегда так приятно. Итак, что у нас по расписанию? Фехтование? Отлично! Через час все соберутся в зале для фехтования. Я прошла в комнату, бросила кольцо в шкатулку и поняла, что быть ректором не так уж и плохо. Я пыталась дочитать «Обязанности Ректора», но это была самая снотворная книга из всех, ранее мною прочитанных. Перелистнув страницу, я подавила зевок. Впереди было шестьсот страниц. Чтобы не уснуть, я стала расписывать новую систему оценок, скрипя пером в тишине своего кабинета. Колокол пробил, и я сорвалась на занятие.
Дверь была открыта настежь, а из класса доносился странный смех.
— Что здесь происходит? — сурово заметила я, глядя на то, как принцы стали что-то прятать за спины. Внезапно в суете и нервной спешке на пол упала какая-то бутылка, стекло разлетелось, а содержимое растеклось алым по плитам.
— А твое какое дело? — ко мне пошатываясь и глядя на меня странным взглядом заметил златокудрый Фредерик. — Мы решили выпить! Будешь с нами, ректорша?
Мне протянули початую бутылку. Принц Брендон усмехнулся, дерзко делая глоток из своей и тут же вскидывая на меня хмельной взгляд.
— За здоровье моего отца — короля! — горлышко предложенного пойла чуть не попало мне по носу.
— Я не буду пить! И вам не позволю! — я выхватила бутылку и поставила ее на пол. — Показывайте, сколько у вас их там! По правилам Акаде…
— Да как ты смеешь не выпить за здоровье моего отца!!! — покачиваясь Фредерик швырнул свою бутылку в стену, а она разлетелась на осколки. — Ты только что оскорбила меня и мою семью! Ты оскорбила мое королевство! А оскорбление смывается кровью! И мне плевать, кто ты! Ректорша, крестьянка, шлюха! Никто не имеет права оскорблять корону!
Я почувствовала, как лицо обожгла пощечина, сбивая меня с ног, под испуганное «у-у-у!». «Ничего себе!», — нервничал Эрих, глядя на остатки на дней своей бутылки. «Может, не надо!», — переглядывались остальные.
— Тишина! Я кому сказал! — закричал Фредерик, улыбаясь мерзкой улыбкой. — Боитесь ее, да? А что она вам сделает? Ну поорет? И что?
— Брат, полегче, — заметил темноволосый, пока остальные молчали. Молчал даже Айрон, икая и сжимая в руках пузатую бутылку.