С самого начала шло формирование также и внутренней агентуры: во Львове было завербовано 14 человек, а по всей Галиции и Буковине ещё 53 сотрудника. Однако в связи с отступлением российской армии деятельность контрразведки была прекращена, а ВЖУ было ликвидировано.
Судя по записке исполняющего обязанности вице-директора ДП начальникам ГЖУ и РОО от 8 марта 1914 года, происходило увеличение штата филёров за счёт личного состава сокращенной команды отделения по охранению безопасности и порядка в Петербурге. Циркуляром предписывалось предоставить всем 98 агентам, желающим продолжить службу вольнонаёмными филёрами, преимущество перед филёрами, принимаемыми вновь на службу.
Несмотря на принятые меры, службе НН в условиях нового оживления революционного движения, начавшегося в 1912 году, все сложнее стало справляться со своими обязанностями. Это объяснялось прежде всего возросшей опытностью членов революционных организаций и их умением конспирироваться: выбирать более удобные квартиры для жилья и собраний, знание города, проходных дворов и т. п.
Помимо опыта, немалую роль играло и явное интеллектуальное превосходство революционеров, их умение быстро учитывать меняющуюся обстановку. В этом плане филёрская служба, несмотря на все усилия чинов политического сыска, так и не смогла подняться выше унтер-офицерского уровня, моральное же ее состояние скорее продолжало деградировать.
В период революционного подъема вопросы политического сыска, методы работы постоянно находились в поле зрения МВД и ДП, периодически обсуждались, рассматривались на специально созванном совещании в конце 1912 года. В 1914 году была подготовлена новая совершенно секретная «Инструкцию по организации и ведению наружного наблюдения и правила для филёров».
Однако должной отдачи не было. Революционные организации, нелегальные профсоюзы и другие массовые организации смогли противопоставить сыск мой деятельности не только возросший опыт борьбы и конспирации, но и растущую поддержку населения.
Органы сыска, напротив, попадали во все более враждебное окружение, и не случайно в них самих стали распространяться пессимистические настроения. Становилось все труднее вербовать новых людей и удерживать старые кадры. В условиях активизации революционных сил старые методы уже не срабатывали, новые, так и не были выработаны.
К 1917 году при Московской «охранке» было около 80 штатных филёров. Но если прибавить всех «околоточных», бывших при каждом участке в распоряжении «охранки», и вольнонаёмных служителей розыска, то эта цифра поднимется до 700.