И в этот раз всё произошло, как и раньше – чем сильнее наваливалась темнота, тем меньше становились боль и гул, пока наконец-то не осталось ничего.
Разницу между этим ресом и предыдущими Серёга заметил, когда пришёл в себя в хижине. Ужасно болело всё тело, кружилась голова, хотелось вырвать, словно Серёга переживал страшнейшее похмелье всей своей жизни. С большим усилием он смог приподняться на кушетке, увидел Мангуста и Крыса. По их виду было понятно, что они сейчас переживают те же ощущения.
– А чего мне так плохо? – спросил Серёга, особо не надеясь на ответ.
– Не только тебе, – простонал Крыс.
– Потому что это третий раз, – ответил Мангуст.
«Точно! Это же третий рес», – подумал Серёга и осторожно встал на ноги.
Его пошатывало, но он устоял.
– Я так понимаю, мы ровно сутки испытывали обещанную боль, а сейчас это всё – её последствия? – спросил Крыс.
– Наверное. Хорошо, что не помним ни фига, – ответил Серёга.
– Странно это. Зачем боль, если мы её не помним? Непонятное наказание, – удивился Крыс.
– Не знаю, мне и отходняков хватает. Мне, вообще, неважно, что там эти сутки происходило. Мне сейчас хреново.
– Неважно, что происходило? – Мангуст рассмеялся. – А ну как, кто-то надругался над твоим бездыханным тельцем за эти сутки?
Серёга не нашёл сразу, что ответить, а Мангуст вовсю заливался от смеха. В этот момент появился Тузик. Серёга отметил, что после его вылета Тузик продержался почти две минуты.
«Крут Тузик, ничего не скажешь», – с некоторой завистью подумал Крот из Клана Боевых Хомяков.
– А-а-а… – Береговой со стоном сполз с кушетки на пол. – Чего так херово?
– Третий рес, – грустно сказал Мангуст, ему, видимо, не хотелось ещё раз подробно всё объяснять.
Но как оказалось, на это и времени не было, так как в хижину ворвался разъярённый Конан.
– Вы феерические идиоты! – начал куратор с порога. – Нет, меня, конечно, нереально веселит тот факт, что вы всей тусовке тотализатор сбили, но вы по-любому дебилы!
– Какой тотализатор? – спросил Крыс, проигнорировав оскорбления.
– Есть традиция: на каждую новую группу делают ставки. Точнее, на каждого игрока. Сколько дней он продержится после снятия безопасного режима. Кто-то даёт день, кто-то пять. Это от игрока зависит. Тебе никто больше двенадцати часов, например, не дал, – Конан перевёл взгляд с Крыса на всю группу. – Но вы всех просто порвали! Вы умудрились сдохнуть до снятия! Мать вашу! До снятия безопасного режима! И не просто сдохнуть! Четверо умудрились сдохнуть аж два раза! Это, вообще, в голове не укладывается! Это не просто рекорд, а абсолютный рекорд Игры за всё время её существования! Это…