Он сполоснул руки и разгоряченное лицо под рукомойником и зашел в избу. В доме Анны он оказался впервые. Тут было чисто и светло, остро и приятно пахло какими-то лесными травами. Неизвестно как здесь обстояли дела с чаем, но на столе обнаружился настоящий ужин. Вплоть до пузатого графинчика с брусничной настойкой.
– Садись, – тихо пригласила Анна.
– Ну спасибо, – вздохнул Глеб, покоряясь тому, что неизбежно должно было случиться. Причем без малейшего усилия над собой.
Ему совершенно не нужно было спиртное. Свежий запах, исходящий от Анны, лишал разума гораздо скорее. Все произошло очень быстро и естественно, потому что оба ждали одного и того же. Когда Анна подошла к Глебу с миской, чтобы положить ему какую-то снедь, он просто прижался к ней щекой, ощутив между своим и ее телом преградой лишь тонкий ситец платья. Минута прошла в неподвижности и тишине. Потом Анна, не отстраняясь, медленно поставила миску на стол. Ее руки мягкой лаской легли на голову Глеба.
– Глеб, – сказала Анна, и голос ее звучал с хрипотцой. – Мне хорошо с тобой, Глебушка.
Он гладил ее осторожно и нежно. Только ситец – почти неощутимый и оттого возбуждающий, отделял от него Анну. Его рука скользнула вниз и начала подниматься, попутно сминая в мягкий комочек эту последнюю преграду.
– Анна, – пробормотал Глеб, пытаясь собрать воедино остатки разлетевшегося по Вселенной разума, – мне тоже так хорошо…
– Не говори сейчас, – шепнула она в ответ. – Ничего не говори…
Освободилась легко и необидно, сделала два шага к двери на вторую половину избы, коротко обернулась на Глеба и каким-то неуловимо быстрым движением сбросила через голову платье.
– Не говори, Йока, – прошептала она. – Просто иди ко мне…
* * *
Как всегда, Радзин проснулся без будильника ровно в восемь тридцать и обнаружил, что жена уже встала. За дверью ближайшей ванной комнаты шумели струи душа. Радзин зашел в соседнюю. «И как это возможно жить в доме с одной ванной!» – подумал он и тут же поймал себя на том, что до сих пор не привык к созданному им самим комфорту. Такие мысли следовало поскорее изгонять. Обращать внимание на нормальные, в сущности, элементы быта – признак плебейства. Не велика роскошь – две ванных комнаты в квартире.
Совершенное открытие слегка огорчило Радзина. Процесс избавления от плебейских привычек протекал недостаточно быстро. Он тщательно побрился, принял душ, а потом долго массировал лицо. От массажа кожа порозовела и разгладилась, Радзин придирчиво оглядел себя в зеркало и нашел, что для своих сорока пяти выглядит вполне прилично. Разве что лицо чуть полновато. Он втянул щеки внутрь, посмотрел и неодобрительно хмыкнул. Нет, аскетическая худоба ему явно не подходила.