Длинная рыжеватая шерсть груба на ощупь.
– Ну, ты повидала в Шотландии всё, что хотела? – спрашивает Майлз, когда я возвращаюсь к машине, отряхивая ладони о штаны.
– В общем, да, – отвечаю я. – Коровы, охота, тартан, народные танцы, килты…
Он по-прежнему сидит за рулем (никогда не смогу привыкнуть, что у шотландцев руль не с той стороны) и улыбается. До меня вдруг доходит, что эта поездка к корове – не самое романтическое приключение, конечно, но тем не менее газеты и блоги тут ни при чем. Просто… Майлз сделал мне приятное.
Очень странно. И я даже не хочу об этом задумываться, иначе у меня голова треснет.
– Спасибо, – говорю я, садясь в машину. – Я знаю, что тебе физически больно совершать добрые поступки, поэтому я особенно ценю твою жертву.
Майлз слегка закашливается, прикрыв рот кулаком и вытаращив глаза.
– По-моему, уже поздно…
Я толкаю его в плечо и требую: «Замолчи!» – но при этом улыбаюсь.
Чуть-чуть.
Майлз заводит мотор, и мы едем обратно. Облака сгустились, ветер стал капельку холодней. Мы катим по неровной земле, и я думаю, что мы возвращаемся в Бэрд-хаус, но тут Майлз сворачивает на изрезанную колеями дорогу, и джип спускается в неглубокую долинку. Вокруг вздымаются горы, по камням текут небольшие водопады, и вокруг так красиво, что я жалею об отсутствии фотоаппарата.
Я подозреваю, что Майлз намеренно повез меня этой дорогой, чтобы показать что-то красивое, и так смущаюсь, что поскорее кричу ему сквозь свист ветра и шум мотора:
– А что было у тебя с Флорой?
Майлз молчит, но я вижу, как его руки, сжимающие руль, на мгновение напрягаются.
– У меня с Фло? – переспрашивает он.
Я убираю волосы ото рта и подскакиваю, когда джип ухает в особенно глубокую колею.
– Да, да! – кричу я, и он хмурится.
В углах губ у него появляются две глубокие складки.
Но, прежде чем Майлз успевает ответить, раздается громкий хлопок, и джип резко сворачивает вправо. Издав испуганный вскрик, я отчаянно цепляюсь за ручку двери.
Майлз кое-как останавливает машину и испускает прерывистый вздох.
– Колесо прокололи, – бормочет он, но, кажется, радуется, потому что ему теперь не придется отвечать на мой вопрос.
Честно говоря, я тоже испытываю облегчение. Не надо было ни о чем спрашивать. Какая разница, что произошло между Флорой и Майлзом? Он не мой парень, и вообще, я скоро уеду.
Нет, спущенное колесо поистине было подарком свыше. Оно спасло меня от большой ошибки.
– Спасибо, – негромко говорю я, обращаясь к густым облакам над головой.
Кажется, я это сделала зря. Две секунды – и хляби небесные разверзаются.