– Что это за место? – спрашиваю я.
Я ожидала, что здесь будут пульсирующий свет, оглушительная музыка и общая атмосфера кутежа с легким привкусом отчаяния. Но тут довольно мило. И изысканно. Стены сплошь увешаны картинами. Повсюду массивная мебель и неяркие лампы. В дальнем конце комнаты – стойка красного дерева, а за ней длинное зеркало. Под ногами кремовый ковер с золотыми, красными и синими узорами, такой толстый, что я как будто тону в нем. Это место как-то не очень подходит для молодежной вечеринки. Моя бабушка не отказалась бы выпить здесь чаю.
А потом я замечаю одного из Мародеров – Гилли. Он сидит на кушетке, и вокруг него буквально обвилась девушка. Она на восемьдесят процентов состоит из ног, и эти ноги, едва прикрытые блестящей мини-юбкой, на виду почти на сто процентов.
Гилли смотрит на нас, когда мы проходим мимо, ухмыляется и поднимает бокал.
– Монтерс, старина! – восклицает он, хотя здесь незачем так шуметь: в комнате тихо, как в библиотеке. – А я думал, ты сегодня дома.
– Ну да, – отвечает Майлз, остановившись и глубоко сунув руки в карманы. – Я просто ищу Себа.
Брюнетка, обвившаяся вокруг Гилли, садится и натягивает на узкое плечо бретельку платья.
– А что, Себ здесь? – спрашивает она.
Гилли вздыхает:
– Обязательно надо было его упоминать?
– Ну, это же его клуб, старик, – отвечает Майлз.
Кивнув Гилли, он слегка подталкивает меня в спину и направляет дальше.
– Здесь был самый обычный дом, – говорит он, пока мы спускаемся еще на один пролет.
Лестница, на сей раз покрытая темно-красным ковром, спирально ведет куда-то вниз, в полутьму. Наш путь освещают висящие на стенах бра.
– Себ устроил здесь клуб два года назад, потому что отсюда недалеко до его любимого ресторана – «Ла фламина», – продолжает Майлз. – И он хотел какое-нибудь укромное местечко, чтобы тусить там с друзьями.
– И подружками, – добавляю я, и Майлз замирает на ступеньке подо мной.
Волосы у него еще влажные и завиваются чуть ниже ушей. Я подавляю странное желание коснуться одного из светло-каштановых завитков. Но это было бы странно и неуместно, а сегодняшний вечер и так из ряда вон.
– Да, – соглашается Майлз. – И подружками.
– Там, наверху, не то чтобы притон, – замечаю я, и Майлз опять останавливается.
На сей раз он опередил меня на несколько ступенек. Одна рука у него в кармане, другая касается перил, и на мгновение мне кажется, что сейчас он что-то скажет.
Но Майлз просто качает головой и идет дальше.
Я следую за ним, пытаясь понять, о чем думала Иза. Безрассудство совсем не в ее духе, но что-то мне подсказывает, что Себ способен переубедить даже самую благоразумную девушку. И почему я не предупредила ее, что Себ – вовсе не сказочный принц, а скорее, пороховая бочка! Но тут мы входим в настоящий притон, и все мысли вылетают из моей головы, сменившись отчаянным воплем.