- Мэйн… получается, ты антигерой. И это ты разрушил двадцать лет назад те города? – не удержалась я и спросила.
- Ну да, было дело, - почесал он затылок.
Было дело? Это так звучит, словно случайно по пути ногой задел и разрушил. То есть тебя вообще не трогает, что погибли тысячи? Хотя кого я спрашиваю, он же антигерой; тот, кто поднял восстание.
- А что случилось, когда нас не было? Мы тогда потеряли тебя на шесть дней, и ты вернулся другим.
Он внимательно посмотрел на меня, но уже своим нормальным взглядом, без этого безумия и странной мимики, после чего подошёл и развязал узел на руках.
Вот так просто.
- Скажем так, мне досталось. Досталось… неслабо.
- Ты сошёл с ума? – брякнула я до того, как сообразила, что вообще несу.
Он покосился на меня и вздохнул.
- Да, я сошёл с ума. Вижу людей, которых не существует, слышу голоса, которые шепчут и от которых нет покоя. Цифры в голове, подстрекающие фигуры. Вот сейчас она, - он указал на дерево пальцем, - говорит, чтоб я тебе ничего не рассказывал. Говорит, что надо тебя убить. А он, - Мэйн указал на другое дерево, - говорит, что ты меня точно убьёшь и надо сделать это первым.
Он схватился за голову и помассировал виски. Он ходил из стороны в сторону, словно отсчитывал шаги.
- Эти голоса сводят с ума. Я и так тебе несильно доверяю, но они… Это всё из-за того, что едет крыша: паранойя, необъяснимые страхи, агрессия… Тогда я выстрелил тебе в ногу… не случайно, конечно, но и не специально. Просто словно мой взгляд поменялся на секунду на тот, что нашёптывают эти голоса. Типа ты враг. И… вот. Но иногда я полностью теряю контроль над собой. Тело орудует само по себе. Тогда в доме… я отключился, а очнулся уже когда вокруг были одни трупы. Но я видел это… только словно со стороны. Как сейчас.
- Но… там в деревне…
Он посмотрел на меня, потом посмотрел на лес. Минуту стоял, куда-то всматриваясь, словно задумавшись. Когда он снова обернулся, то я впала в ступор.
У него из глаз текли слёзы.
Вот так просто. Антигерой, убийца тысяч плачет. Словно маленький мальчик…Я в шоке. Теперь то я всё видела. Мне нравится смотреть на слёзы людей, мне нравится видеть их боль. Но не боль команды, к которой я чувствую привязанность. И не на боль того, кто может меня убить. Особенно того, кто может меня убить, потому, что вдруг ему поднимет настроение моя смерть? С Мэйном я вообще подобному не удивлюсь.
Может его принуждение было лишь последствием такого состояния? Попыткой найти успокоение? Я мягкая, во мне и на мне можно найти успокоение. Вон, Дара не жалуется.