- Ловлю на слове.
- Значит таков был твой план? Стать монстром и убить всех?
- Поправка, не убить. Съесть. Живьём. Хи-хи-хи-хи-хи… Няшки стали вкусняшками… Хи-хи-хи-хи-хи…
- Кажется, на твой разум превращения действуют не лучшим образом.
Я приоткрыл глаза, решив, что теперь светочувствительность будет более-менее. Она смотрела на меня с лёгким прищуром, словно пытаясь понять, насколько я сейчас опасен.
- Боюсь, что не в этом дело… Я тронулся ещё в темнице. Верно?
- Верно, - кивнула галлюцинация.
- Вот. Вон там галлюцинация говорит, что я прав. А раньше её не было. К тому же в голове словно туманом часть сознания закрывает, в мыслях крутятся те кадры из темницы, где меня ломают и режут. А ещё кто-то бубнит в голове, числа считаются… птички поют…
Так, кажется, я поехал. Надо взять себя в руки, а то крыша пытается надеть коньки и ускользнуть из моих рук.
- Ладно, я почти в порядке, просто нужно время. Такое… не прошло мимо для моей головы.
- Я поняла, можешь не объяснять. Так ты теперь не способен двигаться?
- Вообще нет.
- И… что ты будешь делать? – спросила она.
- Что делать? Ну… подрочил бы. Поможешь?
Женщина скривилась, и я буквально увидел у неё в глазах желание разъебать мне хлебало. Не убить, а именно разбить его, так как до смертельного оскорбления мои слова не дотягивали.
Я рассмеялся. Не знаю, почему, но рассмеялся, просто захотелось. Я даже сам слышу в своём смехе какие-то безумные нотки. Кажется, крыша то тронулась конкретно. Бля, я болен, что делать? Болен-хуёлен! Ахахахахаххаахахахаахаххахахахаха!!!
Кстати! А я помню, как ты сосала у меня как грязная портовая шлюшка! Может повторишь? Чмоки-чмоки моему маленькому другу!? Вон, над этим даже люди смеются! Все смеются… Деревья, и те смеются… Почему у меня так много голосов и смеха в голове?
Так, ладно, надо успокоиться… Блин, я до сих пор смеюсь.
Взять себя в руки мне удалось со второго раза… Ну как удалось… После смеха я начал рыдать… Ведь я сука вырвался из этого дерьма. Шесть суток пытали! ШЕСТЬ ЁБАНЫХ СУТОК! Так и не по одному разу за день! Да с меня всё что можно срезали и всё что можно сломали! Блять, конечно я тронулся слегка! Шесть… дней… Сука… я не могу описать это всё. Для меня это словно месяц длился… Просто месяц пыток, хотя прошло шесть дней. Так изуродовать… Постоянная боль и постоянный туман в сознании от нескончаемых мучений, который заволакивали собой весь разум. Эти ампутации, это ожидание новой порции боли, страх… Картины в голове, которые теперь не покидают её, это чувство, когда тебя режут… Желание кричать даже сейчас, чтоб освободить память от воспоминаний.