– Бери его в офицеры.
– А можно?
– Нужно. Ты теперь у них главный.
– То есть, это я теперь типа как под тобой сам себе атаман? Ух и развернусь, в натуре!..
– Красть, воровать, убивать, грабить и насиловать – моим гвардейцам запрещено.
– А калечить?
– Запрещено.
– Пытать?
– Запрещено.
– А допрашивать?
– Можно.
– Так ты же сказал, что пытать запрещено?
– Как связан допрос с пытками?
– Ну ты, в натуре, совсем темный, твоя милость! А как иначе допрашивать можно? Сами-то они ничего не скажут!
– Тогда и допрашивать запрещено.
– А дома жечь?
– Запрещено.
– А людей?
– Запрещено.
– А гоблинов?
– Тоже запрещено.
– Я, конечно, ужесам догадался, но на всякий случай тоже спрошу – что там насчет орков?
– Запрещено.
– Ну и нудный же ты тип, твое баронство.
– Называть меня нудным типом – тоже запрещаю.
До самого замка выяснял Угрюмый круг своих обязанностей и шар наложенных на него запретов и ограничений. И отвлечь его это этого увлекательного и познавательного занятия смог лишь подозрительный звук, раздавшийся в кустах у дороги, когда до замка оставалось полкилометра пути.
– Слышь, Шардон. Кажись, нас уже ждут.
– Я велел дворецкому ожидать меня к завтраку.
– Не знаю я никаких таких дворецких. И тех типов, что в кустах засели – тоже не знаю. Зато знаю, что нашем пути кто-то положил слепильный камень и пучок травы грома. Ща жахнет!
– То есть ты утверждаешь, что мы попали в засаду?
– Зуб даю, – кивнул Угрюмый, и в его руках сверкнули кинжалы.
Барон де Шардон вооружился сковородкой, и, надо же так случиться, что именно в нее и угодил камень, брошенный засевшими в кустах неизвестными. Вспыхнуло, но совсем слабо, даже дебаф «Ослепления» ни на ком не повис.
Система сообщила о переходе в боевой режим, и на дорогу перед путниками высыпали…
– Орки, – сплюнул перед собой начальник стражи, – Зря ты их мочить запретил.
– С этого момента я разрешаю тебе применять силу против враждебно настроенных орков.
– До смерти?
– До смерти.
Угрюмый довольно ощерился. Тем временем, один из орков вышел вперед и прокричал:
– Урага кхар’ду, бака-табака!..
Шардон повернулся к своему спутнику:
– Что он говорит?
– Этот-то? Говорит, урага кхарду бака табака какая-то.
– А что это означает?
– Мне по чем знать? Я по-орковски только «хоба» знаю, да «лок тар огар».
– А это что значит?
– «Смотри, чего я умею» и «победим или сдохнем, в натуре».
– Какой необычный и информативный язык. Наверняка, орки – очень древняя и мудрая раса с богатым культурным наследием.
Орк понял, что людям нет до него никакого дела, и никто не собирается ни испуганно бросаться наутек, ни храбро принимать бой.