— Вечно праздник у всех, кроме нас! — заворчала женщина, чем-то грюкнув. — Как всегда кому-то свезло! Будет теперь во дворце жить! Ымператором станет!
Я мрачно посмотрела на «любовь всей моей жизни». «Я милого узнаю, а по лохмотьям! Он носит да носит едкое амбре!», — развлекался, воскресший в памяти самонадеянный ансамбль народного порчества.
— Да не станет! Она с ним ушла в народ! — прокашлялся едок. — Так и сказала! Кухарка своими ушами слышала: «Мне не страшна нищета! Лишь бы с любимым!»
— Ой! — тут же потеплел голос женщины. — Вот это я понимаю! Дайте боги каждой такой любви!
— Да дослушай, дуреха! Это проклятый Каспар провозгласил себя королем, а Первый Советник Азин — Императором! — кто-то ударил кулаком по столу.
— Вот дура-то! Дура! — завыла баба, а я продолжала узнавать о себе много нового! В итоге я стала поводом для семейного скандала, аргументом которого были «все бабы — дуры»,
Надо срочно возвращаться! Пусть признают брак незаконным! Или попробовать заработать деньги и заплатить какому-нибудь магу, чтобы вернуться домой? А почему бы и нет? Говорящий кролик — это серьезный конкурент танцующему коту и поющей собаке! Но еще лучше — найти этого Альдютера или как там его, вывалить деньги и потребовать, чтобы он меня расколдовал! Нет, а чем плохая идея? Можно же договориться? Я-то уже не Императрица, так что проку с меня никакого!
— Ыыыы! — послышалось прямо мне на ухо, когда мой супруг к утру понял, что стал почетным зоофилом.
— Пшел вон! Хвост не трогай! — возмутилась я, когда меня пытались ощупать за воинственно дергающийся хвост. — Итак! Слушай меня внимательно, олигарх! Мы будем работать в команде! У меня бизнес-план есть! Я всю ночь его обдумывала! Вставай! Чего разлегся! Работать пора! Смотри! Ты стоишь в одном конце улицы, я стою в другом! Ты меня понял? Если план сработает, то через год мы тебя отмоем, купим дворец и так далее!
— Ыыыы? — уточнил мой компаньон.
— Ыыыы! — передразнила я, недовольно сопя. — Вперед! Работать! Только не говори, что у тебя сегодня выходной! Без выходных и перерывов на обед!
Мы вышли на улицу, а я, щурясь на солнце, поняла, что это — никакой не поселок, а город! Дальше за бедными лачугами виднелись вполне респектабельные и добротные дома.
Мы прошли дальше, а возле одного угла каменного дома я остановилась, вставая на задние лапы.
— Место — проходное, а значит, прибыльное! — заметила я, недовольно оглядываясь. — Ты стоишь здесь, а я отойду подальше! Пусть думают, то мы — конкуренты!
Среди мусора я откопала какие-то обугленные доски, взяла уголек в рот и написала: «Помогите погорельцу!». Коряво, но вполне читабельно. И оттащила табличку в сторону «супруга», сложив её возле его ног.