— Тем более.
— Завод большой?
— Как сказать… Не «Уралмаш». Четыре цеха размещаются в одном здании. Один цех выпускает утюги, которые нисколько не хуже «тефалевских», а стоят раза в два дешевле, другой — вот такие штучки… — она встала, выдвинула из секции в «стенке» ящичек, что-то извлекла из него.
Валентин увидел на ее раскрытой ладони миниатюрный, не больше спичечного коробка, со вкусом оформленный радиоприемник. Ида включила его, полилась дивная музыка. Звук был негромкий, но очень чистый и сочный.
— Двенадцать диапазонов, — сказала Ида. — Одной батарейки хватает на три месяца непрерывной работы, — она победно улыбнулась. — Пока идут на экспорт. В ближнее зарубежье… И утюги тоже.
— Поди и зарплата выплачивается? — спросил Валентин.
— С этого года вошли в график.
— Больно уж все хорошо!
— Если бы, — с неожиданной грустинкой в голосе проговорила Ида. — Слишком хорошо никогда не бывает. Месяц назад какие-то подонки покалечили главного технолога Мишу Ионина. До сих пор не приходит в сознание. Андрюша ужасно переживает, они ведь понимали друг друга с полуслова и вообще… Даже название завода составили из своих фамилий: Ор-Ион… Ор-линков, Ион-ин…
— А подонков, конечно, не нашли?
— Конечно, нет. Милиция вроде как продолжает искать, но, похоже, только для виду. — Ида беспомощно развела руками и круто переменила тему: — А все-таки почему ты не женишься? Не хмурься, мне кажется, я имею право это знать.
Валентин вымученно улыбнулся, чувствуя, как в груди растет глухое раздражение.
— Интересно, на чем основано это право?
— На моем искреннем желании предложить тебе свою дружбу, — Ида взяла сигарету.
Валентин подумал, что, наверное, и в самом деле она теперь самый близкий для него человек. Не считая родителей, которые живут с семьей его старшего брата за тысячи километров отсюда, в стране под названием Беларусь.
— Ты ведь не станешь отвергать мою дружбу? — Ида заглянула ему в глаза.
— Не стану, — однако не удержался и поддел ее: — Только ведь друзья не подступают с ножом к горлу.
— Ну, извини! — обиженно проговорила Ида. — Если для тебя это больной вопрос…
Валентин с интересом разглядывал приемничек.
Стоявшие в углу старинные часы начали бить.
— Уже одиннадцать, — заметил Валентин.
— Да, пора бы ему быть дома, — согласилась Ида. — Как-то даже невежливо с его стороны.
— Он ничего тебе не говорил — когда собирался придти домой?
— Как не говорил! Обещал подойти в половине шестого. Утром он еще не знал, что поезд опаздывает, а днем Лина наверняка позвонила на вокзал… Ну-ка, попытаемся установить его местонахождение, — в руке у Иды откуда ни возьмись появилась телефонная трубка с коротким штырем-антенной.