Валентин тихонько кашлянул, и в ответ из-за ширмы как эхо донесся легкий шелест. В следующий момент оттуда вышла сестра в белом халате и без маски.
— Я опоздал? — спросил Валентин.
— Ну, и молодец, что пришли! — сказала сестра, и он узнал эти продолговатые темные глаза с круто взлетающими бровками.
Тем не менее само лицо показалось ему совершенно незнакомым и чужим.
На этот раз, перевернув песочные часы, она никуда не ушла. Присев сбоку на стул, стала ждать.
— Как ваша нога? — спросил Валентин.
«Ножку подвернула. Ножку…»
— Еще побаливает, — сказала сестра и неожиданно спросила: — Вы где живете?
— На улице Грозина, — сказал Валентин.
— Тогда нам немножко по пути. А то я уж запаниковала: Дороги ужасные, а сейчас так темно…
* * *
Дороги для пешей ходьбы и в самом деле были ужасные. С самого ноября снег падал почти не переставая. В газонах его намело по пояс, а тротуары поднялись чуть не на полметра. Все бы ничего, да вот зима пока что стояла сиротская, не зима, а сплошные оттепели: днем тротуары развозило, а к вечеру вымешенную ногами снеговую кашу примораживало, и тогда пешеходы на бугристой заледенелой коросте тротуаров здорово смахивали на эквилибристов.
Пока Изольда переодевалась, он дожидался ее в коридоре, и когда из дверей физкабинета вышла, прихрамывая, улыбающаяся длинноногая красотка в узких брючках, теплой кожаной куртке и белой вязаной шапочке с помпоном, опять в голове явственно прозвучали язвительные слова ее пожилой сменщицы: «Ножку подвернула. Ножку…»
Одну остановку, до улицы Шаумяна, проехали автобусом, а дальше надо было идти дворами, мимо гаражей, в кромешной темени. По обледенелым буграм и ямам.
— Да тут еще трубы проходят под землей. Каждый год их раскапывают, поэтому летом после дождя тоже не пройти… — пожаловалась Изольда.
Крепко ухватившись обеими руками за Валентина, она ступала на больную ногу с большой осторожностью и временами тихонько поохивала. Валентин, прежде чем сделать очередной шаг, прощупывал ногою бугорок, на который собирался ступить.
И все-таки не убереглись, почти уже возле дома Изольда соскользнула больной ногой в ямину, и Валентин, пытаясь подхватить ее второй рукой, в которой нес сумку с продуктами, шабаркнул этой сумкой по ледяной коросте.
С его помощью Изольда утвердилась на здоровой ноге и на некоторое время застыла как в столбняке.
— Очень больно? — спросил Валентин.
— Боюсь, все насмарку…
— Не можете идти?
— Давайте попробуем…
С грехом пополам доковыляли до подъезда.
— Ох, теперь по лестнице надо как-то взобраться!..
— Нет проблем! — Валентин осторожно подхватил ее на руки и понес вверх по лестнице.