Коль вы готовы мне внимать.
Стихи томятся в нетерпении,
Желая слух ваш ублажать».
И я читал. Своё, из Блока,
Из нынешних, да неизвестных,
Вадима Шефнера чудесных
Я почитал стихов немного,
И озорных, и полновесных,
Но знал я меру монолога.
«Как у судьбы рука легка, —
Сказала Люба. — Что за лето!
Вчера (спасибо интернету)
Встречали Эле жениха,
Сегодня — слушаем поэта,
Внимаем красоте стиха,
И я ещё готова слушать,
Серьёзных и белиберды.
Подруга, что же скажешь ты?»
Та отвечала: «Было б лучше
Без философской скукоты,
Но слог хорош. Ласкает уши».
Потом взглянула с хитрецой:
«Все говорят, что отпускные
Поэты вечно холостые.
Так вот, увидев вас в лицо,
Желают девушки простые
Узнать: вы спрятали кольцо?»
Я отвечал: «На дне вулкана
Моё кольцо нашло покой.
Чтоб путь земной окончить свой,
Ждёт. Огнедышащая рана
Откроется, и пламенной струёй
Сожжёт его, хотя романа
Два года как конец настал.
Но удивительное дело:
Пока в тартар не улетело,
Терзаться я не перестал.
Всё сердце каялось, болело.
Нет, я жене не изменял.
Я жил как жил, я был поэтом,
А жить с поэтом — тяжкий крест.
Живут как люди все окрест,
А мы же ни зимой, ни летом
Родных не покидаем мест
И возмущаемся при этом,
Что гениев не признают,
Что все издатели — уроды,
Что критики в рабах у моды —
То воду, то помои льют,
И что духовной нет свободы,
И что, как прежде, тёмен люд.
Моя привычка рифмовать
Без удержу её бесила,
И наконец любовь остыла.
Хотел стишок ей прочитать,
Сказала: «Баста! Нету силы», —
И ключ швырнула на кровать».
У Любы навернулись слёзы.
«А что кольцо?.. И впрямь в вулкан?
Или фантазий ураган
Вас в поэтические грёзы
Увёл и образный обман
Собой украсил жизни прозу?»
Ну как же Люба хороша!
Как чудно говорить умеет.
Вот-вот пред нею занемеет
Моя ранимая душа.
«В Везувии, где пеплом веет
Из исполинского ковша.
Я нёс его точь-в-точь как Фродо,
Чем выше, тем труднее путь,
Всё тяжелей сжимало грудь
Порой с утра без бутерброда,
Но час настал. Кольцо швырнуть
Хватило силы — и свобода
Свои расправила крыла,
Лечу… хожу… брожу… один.
Поэт… художник… пилигрим.
«Никита, я всё поняла!
Вам срочно нужен псевдоним. —
Эльвира паузу взяла. —
Без псевдонима как же можно?!
Раз вы ещё и пилигрим,
Философ, жизнию гоним…
Как вам… Никита Безнадёжный?
Вы будете неотразим.
Друзья, должна я неотложно
Покинуть вас. Мне, право, жаль».
И пересмешница вспорхнула,
Едва подруге подмигнула,
Через плечо накинув шаль,
Исчезла средь людского гула.
Что дальше, как не догадаться:
Влюбился я, и влюблена
Была она, и дотемна,
И досветла… И надо ж статься:
Теперь она моя жена.
Пришлось мне сильно постараться,