— Вишневецкий в чём-то тебя подозревает — у нас с ним перед Новым годом был разговор. И твой Попов к нему приходил — мне дежурный сказал.
— Про Попова я знаю, да и ты сам Попова знаешь — наверное, обиделся, что я ему мало времени уделяю. Жаловался на меня?
— Не знаю — я не в курсе. Вишневецкий мне часа два про тебя расспрашивал — как да что, что изменилось в последнее время, каким ты был раньше.
— И в чём же он меня подозревает? В краже пива?
— Нет, не знаю — со мной он тоже не слишком откровенничал. Про бутылку я ему, кстати, ещё не говорил — вначале решил обсудить с тобой.
— Считай, что уже сказал, — улыбнулся Гусев, но его глаза остались холодными.
— Почему?
— Вишневецкий наверняка нас слушает. Ну и пусть — мне нечего скрывать!
— Ты думаешь, что нас поставили на прослушивание?
— Думаю, что да.
— Может, выйдем в коридор? — неуверенно предложил Романенко, обводя настороженным взглядом кабинет, неожиданно показавшийся ему чужим, потому что за каждой, даже самой неприметной вещью, могли быть спрятаны микрофоны прослушивания.
— Не стоит — я уверен, что нам нечего скрывать от Вишневецкого. Пусть слушает! Да и всё это пока только предположение — может он и не слушает вовсе. Так что ты ему сказал?
Романенко рассказал Гусеву суть беседы. Вячеслав несколько раз задавал уточняющие вопросы и, наконец, когда его любопытство было полностью удовлетворено, пояснил:
— В моём поведении на самом деле нет ничего странного. Ты сам вёл бы себя точно также, если бы оказался на моём месте. Что странного в том, что я решил устроить свою личную жизнь?! Естественно, общение с женщиной требует расходов. Мы с Галей собираемся подать заявление…
— Поздравляю!
— А ты думал?! Так что могу я себя вести сейчас, за месяц до свадьбы, иначе, чем обычно?!
— Конечно, можешь. Да и было бы странно, если было бы по-другому.
— Я о том же. Ещё вопросы будут?
— Чай будешь пить — я собираюсь заварить?!
— Давай — буду! — кивнул Гусев.
Вишневецкий выключил кнопку магнитофона, потому что кассета и без того закончилась и, не выключая микрофон в кабинете Гусева и Романенко, перемотал плёнку в самое начало разговора. В кабинете у его подчинённых не происходило ничего интересного. Допив чай, они расстались, и Гусев уехал в город, поэтому Вишневецкий временно отключил теперь уже ненужный микрофон и занялся повторным прослушиванием недавно записанного разговора. В дверь постучали. Вишневецкий выключил магнитофон и громко крикнул:
— Войдите!
В кабинет вошёл майор Олешковский:
— Готовы результаты компьютерной экспертизы. В приёмной остался капитан Смолич из Минска. Он — специалист в области видео и компьютерной графики.