Тот эпизод снимался за городом, недалеко от недостроенной обкомовской больницы, которую теперь срочно переделывали в спортивный супермодный комплекс для новых русских. На зеленой лужайке техники готовили батальную сцену, а мы прятались за высоким трейлером, груженным киносъёмочной техникой. Володя в блестящих доспехах сэра Персиваля восседал на своей «Яве». Посреди высокого рогатого руля вытянулось похожее на рог единорога короткое копьё. Было слышно, как в стороне фыркают кони и громко спорят, матюгаясь, режиссер с продюсером. По замыслу режиссера и сценариста мы должны были на полном скаку скрестить сначала копья, потом позвенеть мечами. Я был безымянным черным рыцарем, за спиной которого стояли страшные темные орды из Хаоса.
— Нет, в те времена люди жили чище и покруче, — сказал Буртик, разглаживая на шлеме бумажные цветные перья.
— Конечно, — пропыхтел я, делая приседания, разминая свои жестяные черные доспехи. — Хорошо бы обойтись первым дублем.
— Я говорю чище, это значит духовно чище. Для многих действительно существовал кодекс рыцаря.
— Ты помнишь, что надо метить в грифона на моем щите?
— Не промахнусь, — ухмыльнулся Володя. — А если режиссер попросит и продюсер заплатит, направить копье в голову?
— Не попросит, — я поежился.
— Люди честнее, благороднее были, полностью открытые в своих поступках и своему выбору, — развивал тему Буртик.
— Прекрасные дамы, не знающие, что такое мыло и шампунь, турниры без машин с красными крестами и крестовые походы во славу Господню. Запахи конского навоза и потного тела, запечатанного в вонючий боевой саркофаг, отсутствие пенки для бритья и мстительные сарацины, — улыбаясь, прокомментировал я.
Володя отмахнулся.
— Идея была. Люди жили во имя прекрасного.
— Во имя чего?
— Кретины еще не изобрели идеи совершенствования мира, не сочинили утопий, не занялись строительством коммунизма и прочих демократических обществ. Совершенствовались телом и духом, сочиняли прекрасные сонеты, искали философский смысл бытия…
— А также философский камень и эликсир бессмертия.
— Ты не прав: для рыцаря средневековья была главным не только его физическая подготовка, но и моральный кодекс. В здоровом теле здоровый дух, не нами это придумано. Возьми, к примеру, легенду о короле Артуре и его рыцарях Круглого стола, они построили Камелот, который олицетворял в том времени высшие ценности и мораль, которую позже заменили Евангелие и Библия. Недаром он был городом света.
— Какую же мораль и свет какой веры он нес?
— Для чего человек создан и каким он должен быть.