— Свет! — резко повторил Шаэсс, и Лерсу ничего не оставалось, как положить флягу на кровать. В следующее мгновение яркая вспышка ослепила Эльмарис. Глаза наполнились слезами, и девушке пришлось крепко зажмуриться. А потом она почувствовала легкое покалывание на виске, ее будто бы обдало теплой волной, кровь на миг вскипела и тут же все успокоилось. И боль прошла. Только пить захотелось еще больше.
— Все, — произнес лорд Шаэсс, отстраняясь и оборачиваясь к Лерсу, — вам стоит лучше заботиться о собственной невесте, раз уж вы увели ее из дома. Не думаю, что князь Лантарский спустил бы на тормозах гибель недавно обретенной дочери. И ладно еще Никалаэ, вот лично мне бы очень не хотелось встречаться лицом к лицу с рассерженной ведьмой. А княгиня, я вам скажу, та еще… хм… ведьма. Вы сами видели, на что она способна.
— Благодарю за помощь, лорд Шаэсс, — сухо ответил ему Лерс.
— Да ладно, — лениво протянул в ответ Себастьян, вставая с кровати. — Какие счеты. А вот ректору вашей академии я все-таки пожалуюсь. Или нет, — лорд замер на миг, задумчиво покусывая губы, — лучше сам заявлюсь. С проверкой. Устроим показательные учения. А то как-то скучно мне в последнее время. Мои все на севере, страдают там в поте лица. А я, весь такой несчастный, скоро совсем зачахну от тоски и скуки… — и взгляд у него стал такой мечтательный-мечтательный, что вкупе с предвкушающим оскалом производило поистине устрашающее впечатление.
Эльмарис даже поежилась, а Лерса так и вовсе перекосило.
— Дядя Даэн будет рад, — буркнул боевик.
— А то, — расплылся в улыбке лорд Шаэсс и потер ладони, — вместе развлечемся.
Легкий ветерок обдувал лицо, трепал не собранные в прическу волосы, и они щекотно касались шеи и щек. Эльмарис поежилась, вдохнула полной грудью влажный воздух, наполненный ароматами мокрой земли и опавшей листвы, пьяными запахами ночных поздних цветов, откинула непослушный локон назад, но глаза открывать не торопилась. Она стояла, слегка покачиваясь, чувствуя, как тошнота, подступившая было к горлу во время пространственного перехода, постепенно проходит и держалась обеими руками за Лерса.
Боевик был теплым, а еще он стоял уверенно, чего нельзя было сказать о самой целительнице.
— Это кошмар какой-то, — пискнула девушка, прижимаясь лбом к груди жениха, — и почему мне всегда так плохо?
— Сейчас все пройдет, — буркнул Лерс и со злостью добавил: — А потом, мы снова шагнем в переход.
— Зачем? — Эльмарис вздрогнула и даже глаза открыла, вскидывая голову, чтобы взглянуть на лицо боевика.
— Чтобы я мог убить Шаэсса, — процедил сквозь зубы тот.