Усиливающийся ночной ветер тряхнул большой стеклянной панелью, около которой стояла их кабинка. По бульвару Чарлстона, за поднявшимся облаком пыли и обрывков бумаги, подсвечивая друг друга фарами, в обе стороны катили автомобили.
Тина содрогнулась.
— Но что могли увидеть мальчишки? Ты же сам сказал, что обеспечить безопасность военного объекта, расположенного в такой пустынной местности, не составляет труда. Мальчишки не могли подобраться к нему очень уж близко. Если они что-то могли увидеть, то мельком.
— Может, и этого хватило, чтобы приговорить их к смерти.
— Но дети — не лучшие наблюдатели, — не сдавалась Тина. — Они такие впечатлительные, склонны к преувеличениям. Если они что-то и увидели, то каждый истолковал бы все по-своему, причем ни одна версия не была бы правильной. Группа мальчишек — не угроза для безопасности секретной лаборатории.
— Ты, скорее всего, права. Но сотрудники службы безопасности могли придерживаться иной точки зрения.
— А тебе не кажется, что только очень глупые люди могли подумать, что массовое убийство — самый безопасный способ обеспечения секретности. Убить столько народу, имитировать аварию автобуса — это куда рискованнее, чем позволить детям вернуться и разрешить рассказывать невероятные истории о том, что им довелось увидеть в горах.
— Не забывай, что с ними были двое взрослых. Конечно, рассказы детей люди восприняли бы с изрядной долей скепсиса, но вот Джановски и Линкольну они бы поверили. Может, на кону стояло так много, что сотрудники службы безопасности решили, что Джановски и Линкольн должны умереть. А потом возникла необходимость убить детей как нежелательных свидетелей.
— Это… дьявольщина.
— Но исключить подобное нельзя.
Тина посмотрела на мокрый круг, оставленный стаканом на столе. Пока думала над словами Элиота, пальцем нарисовала в кругу рот, нос, пару глаз, превратив пятно влаги в демоническое лицо. Наконец вытерла влагу ладонью.
— Я не знаю… тайные лаборатории… военные секреты… слишком уж невероятно.
— Для меня — нет. Да, верится с трудом, но отметать нельзя. Я же не говорю, что именно так все и произошло. Это всего лишь версия. Но это та самая версия, которую умный честолюбивый репортер может ой как раскрутить. При условии, что мы предоставим ему достаточно подтверждающих фактов.
— А как насчет судьи Кеннбека?
— Судьи Кеннбека?
— Он может рассказать нам все, что мы хотим узнать.
— Пойти в дом Кеннбека — все равно что покончить с собой, — ответил Элиот. — Дружки Винса наверняка нас там поджидают.
— А если обмануть их бдительность и добраться до Кеннбека?