– Я же вижу, что ты, Ритка-маргаритка, сама не своя. Потому что афродизиак, который ты приняла вместе с водой за столом, уже начал действовать.
Он схватил девушку за руку, отвел ее в сторону и вдруг замкнул вокруг запястья кольцо наручника.
Девушка дернулась, пытаясь оттолкнуть Гошу, однако вдруг поняла, что ее тело ей уже больше не подчиняется.
– Ну, а то средство, которое вводит в транс наяву, ты приняла уже здесь. Ведь нам пришлось менять планы на ходу, и, пока я отсутствовал, а старик тебя обрабатывал, я смотался сюда и все приготовил. А потом мы разыграли эту небольшую пьесу-водевиль под названием «Пленница тайной комнаты, или как обдурить недалекую девственницу».
С этими словами он схватил вторую руку Риты и прикрепил ее при помощи наручников к спинке кровати. Девушка издала приглушенный стон, а Гоша, содрав с нее съехавшее платье и сняв нижнее белье, произнес:
– Старик уже слюни пускает, он весь в нетерпении. Папа, твой выход!
И после этих слов дверцы платяного шкафа распахнулись, и оттуда появился адвокат Барковский – абсолютно голый и уже возбужденный. Рита, замотав головой, попыталась закричать, однако из горла вырвался только вялый рык. Она в самом деле была словно в трансе: все видела и слышала, однако практически не могла пошевелиться.
– На этом я удаляюсь, оставляя вас наедине, – произнес Гоша, заходя в шкаф, в глубине которого виднелась отъехавшая в сторону задняя панель. – Желаю вам хорошо провести время! Только без глупостей, голубки!
То, что произошло после того, как Гоша исчез в недрах шкафа, походило на страшный сон, каждая деталь которого, однако, врезалась в память Риты, распластавшейся на кровати.
Сначала она пыталась сопротивляться, однако быстро поняла, что элементарно не в состоянии сделать это. Тело ей больше не подчинялось – и при всем при этом она ощущала каждое прикосновение, каждый шлепок и каждый укус.
Говорить она тоже не могла, а даже если бы и могла, то что бы сказала своему насильнику? Попросила бы пощадить ее?
Ну да, конечно, насильник внемлет гласу жертвы и, стушевавшись, конфузливо извинится и ретируется. Как насильники, тем более насильники опытные, обычно и делают.
Ни адвокат Барковский-старший, ни его сынок, оказавшиеся монстрами с очаровательными улыбками и изумрудными глазами, ни за что бы ее не пожалели – в этом у Риты не было ни малейших сомнений.
И эти монстры были откровенны: адвокат не скрывал, что давно положил на нее глаз, а сынок явно гордился тем, что помог заманить ее в ловушку. Как они это назвали? Пьесой-водевилем «Пленница тайной комнаты, или как обдурить недалекую девственницу»?