– Боже мой! – ахнула переводчица. – Мне же за Леночкой нужно, в садик! Значит так, я мигом: одна нога здесь, другая – там. А вы не вздумайте расходиться. Да, – уже из дверей крикнула Марго, – если вдруг их черепашье величество заглянет, передайте ей от меня нежный поцелуй и большущее спасибо за волшебно найденного деда.
– Нет уж, целоваться сама с ней будешь! – буркнул ФСБ-шник, потирая шишку, набухшую под наконец-то снятым шлемом.
Маргоша махнула рукой и исчезла за дверью.
И тут Чак, недовольный то ли уходом хозяйки, то ли запахом коньяка, исходившим от порядком ографинившегося Карпова, издал предупредительный рык и бросился на старого знакомого.
– Чак, стоять! – хором закричали Ослик и Саня.
– Хорошая собачка! – прокурлыкал почтенный дагэ.
– Чак! С ума сошел? – завопил Карпов, барахтаясь под сенбернаром, настроенным, вопреки обыкновению, очень недружелюбно.
– Держи вора, – важно продолжал Пи Ец. – Этот неумный ругатель панцирь перепрятал, пока мы второго неумного брата слушали, – он кивнул в сторону приподнявшегося с дивана Баринова.
– Почтенный, у тебя очередное видение, что ли? – насторожился Ваня.
Китаец кивнул, подошел к шкафу и торжественно извлек из-за него древнюю грамоту.
– А что ж сразу не нашел? – недоверчиво спросил Саня.
– После занятий красивым массажем с желтоволосой жрицей у меня ненадолго пропали видения, – скромно потупил глазки почтенный Пи Ец. – Магу предписано воздержание.
– Саня, кого ты слушаешь? – завопил Серега из-под грозно рычащего Чака. – Ты же меня не первый год знаешь! Врет китаёза, маг недоделанный, сам, небось, эту штуковину и припрятал!
– Молчать! – прогремело в комнате, и прямо из воздуха в центре появилось облако с разъяренной священной рептилией.
Первым делом черепаха с воплем: «Не лги, ничтожный!» – крепко приложила посохом в лоб потерявшего дар речи Карпова. Затем свою порцию под одобрительные возгласы канадского деда получил Михаил Баринов.
– Как ни странно, ты, ничтожный Пи Ец, искупил свою вину, – благосклонно сообщила священная черепаха, поворачиваясь к китайцу. – Я снимаю с тебя проклятие.
Китаец радостно плюхнулся на колени, отклячив зад, и забормотал нечто невразумительное о доброте прекрасной черепахи.
– Панцирь я забираю себе, дабы никто больше не посмел использовать его во вред или ради наживы, – земноводное подцепило посохом лежащий рядом с китайцем артефакт.
– Но это же вещественное доказательство… – попытался вмешаться Саня. – И частная собственность гражданина Канады…
– Доказательство чего, внучок? – резонно возразил Иван Петрович. – Мише и так достанется. Этому оступившемуся дурачку, – он кивнул в сторону Сереги, – я зла не желаю. Пусть уж и правда этот панцирь исчезнет, чтобы больше из-за него не было никаких преступлений и раздоров.