Я покраснела: Кот переживал в бреду очередной день в проклятом доме.
– Куда его? – спросил Генрих.
– Я покажу, – мама прошла вперёд по коридору.
Отец выглянул из кухни.
– Мартин, я его доведу, – сказал Генрих. – Вроде, неплохой парень. Как его занесло в Грарг?
– По молодости и глупости, – хмуро ответил папа.
Я нырнула в кухню и вытащила из маленького холодильника три грелки. Снова будут ожоги и раны, надо хоть немного облегчить Косте эту боль.
На пороге комнаты меня встретил Генрих. Он забрал грелки и быстро проговорил:
– Тебе лучше не слышать этого, девочка.
Рыцарь скрылся в комнате, но почти сразу вышел.
– С ним будет Мартин. Не беспокойся, твой отец сделает всё, что нужно.
Я поплелась рядом с Генрихом в гостиную.
– О чём сейчас вспоминает Костя?
– Последняя неделя в Грарге, когда он зарабатывал жизнь, – помявшись, ответил Генрих.
– Жизнь?!
Я остановилась, пытаясь осмыслить услышанное.
– Это обязательное условие для того, чтобы получить чёрное кольцо, – напомнил он. – Ты же знала… Или не знала? – Генрих настороженно посмотрел на меня. – Злата, даже многие рыцари коричневых колец имеют жизнь в запасе.
Я вяло кивнула и прислонилась к стене рядом с большим овальным столом. Конечно, знала, но совсем забыла об этом, когда дело коснулось Кота. Значит, вот какой ценой он забрал меня у Анорма?! Убийство двухсот человек за неделю… Поэтому Костя и не хотел рассказывать о получении чёрного кольца!
Вчера он готов был остаться один где-нибудь у воды, совершенно беспомощный, только чтобы я не слышала его бред! Любимый надеялся скрыть от меня самые жуткие служения.
Я опустилась на колени. В голову не приходила ни одна молитва, которая подошла бы для этого случая, и я просила прощения для любимого своими словами.
Он перешёл из Грарга, почти не представляя, куда идёт. Костя ушёл со мной туда, куда рвалась моя душа. Муж может спастись душой жены, только вот подхожу ли я для спасения любимого? После всего произошедшего удивительно, что большинство наших радостно приняли мое возвращение.
Я с изумлением заметила, что Генрих тоже что-то шепчет, преклонив колени. Мама вошла в столовую и опустилась на колени рядом со мной.
Не знаю, сколько прошло времени в этой почти беззвучной общей молитве, мне показалось, что совсем немного. Скрипнул дверь комнаты, отец позвал:
– Тамара! Генрих!
Я вскочила первой. Успокоение, которое дала молитва, схлынуло. Что там происходит? Зачем отцу требуется помощь? Я пронеслась по коридору и дёрнула дверь.
Отец крепко удерживал Костю за руки, а Кот вырывался и что-то выкрикивал, бился головой о подушку.