Я остановилась и снова оглядела завёрнутую в мою рубашку спящую кроху. Нет уж, они её не получат. Ни Грарг, ни судьи. Я выполню последнюю просьбу Синички и позабочусь о ребёнке. Во всяком случае, постараюсь это сделать. Надо как можно скорее найти кого-то из врагов, передать ему малышку и рассказать про Танюшу.
Только вот вопрос, как это сделать? Шататься по большим городам в майке и плотных походных брюках, со следами крови на одежде, висящими на поясе ножнами и с таким вот свёртком в руках? В любой стране мира я сразу попаду в полицию. Да и свои быстро найдут. Вот если бы можно было зайти на светящуюся дорогу…
А почему бы и нет? По идее, эта штука должна раскрыться для дочери Вильгельма. Может, и не получится, но хоть попытаюсь.
– Ты, Тот, кому поклоняются рыцари Чаши, открой светящуюся дорогу для этой девочки, – прошептала я, пытаясь сдержать слёзы. – Клянусь, я ничего не сделаю там, просто отнесу ребенка и уйду назад.
– Лилиана, немедленно прекрати! – разъярённый голос Грарга ударил по барабанным перепонкам.
Никогда бы не подумала, что он умеет так визжать…
– Считай, что ты уже лишилась кольца судьи! Тебя ждёт тяжёлая кара! Не усугубляй своё положение!
– Открой светящуюся дорогу, – громче повторила я. – Ты ведь знаешь, что будет с рыцарской дочерью, если она останется здесь!
Совсем рядом, в тени деревьев засеребрилась земля. Неужели получилось? Я осторожно шагнула вперёд, стараясь не слушать вопли Грарга. Ещё шаг. Я вгляделась в полоску света. За ней открывался иной пейзаж, тот, который много раз описывал мне Герб. Дорога, вымощенная коричневым кирпичом, и толстые древние деревья. Вдалеке виднелись поле подсолнухов и небольшие домики.
Я набрала побольше воздуха в грудь и вошла в светящееся пространство. Кто его знает, может, я не смогу дышать тем, чем дышат чашепоклонники. Голос повелителя здесь стал почти не слышен. Пели птицы, шуршали от слабого ветерка листья деревьев. Я осторожно попробовала вдохнуть. Воздух есть, уже хорошо.
Но как же здесь жарко! В горле мгновенно пересохло. Понятно, это дорога приветствует врага. А ещё, помнится, Герб рассказывал о гораздо более серьёзном препятствии, чем жара. Вот и оно! Огромный рыжий пес бесшумно вынырнул из-за дерева и теперь глухо рычал и яростно скалил зубы, преграждая мне путь. По идее, броситься он не должен. У меня на руках ребёнок рыцаря Чаши, одного из его хозяев. Не может же эта псина кинуться на дочь Вильгельма!
– Эвиг! – вспомнила я кличку пса. – Приведи Вильгельма… А вообще мне всё равно, приведи хоть кого-нибудь… Я не пойду дальше.