– Да, повелитель, – через силу прохрипела я, невольно вздрогнув от страшного намека.
– Обычно я караю сразу, но ты ещё можешь отслужить мне за неповиновение и получить прощение. Приведи ко мне влюблённого мальчишку-рыцаря, и я забуду твои серьёзные проступки и позволю тебе жить, как захочешь, в течение двух лет. Иначе кара неизбежна. Ты слишком много стала позволять себе, Лилиана!
– Я понимаю, великий Грарг, – выдохнула я. – Но рыцарь пока не готов к переходу, я не хочу всё испортить и отпугнуть его… Нужно время…
– Знаю, – голос повелителя зазвучал зловеще-вкрадчиво. – Я всё вижу и знаю, я вездесущ и всемогущ, если ты забыла. Ты в последнее время о многом забываешь, Лилиана. Почти не служишь мне, после того, как помогла Виктории заработать коричневое кольцо, не убеждаешь рыцаря на переход, не ищешь изумруд… У меня есть способы освежить твою память…
– Я могу объяснить…
Ещё немного, и я потеряю сознание от адской боли. Постепенно она разливается от головы по всему телу, словно заменяя собой кровь, пронзая каждую мышцу, каждый сустав и даже кости.
О том, что произойдёт дальше, думать не хотелось. Нужно бороться с дурнотой, сколько смогу… Или наоборот сдаться, поберечь силы для приготовленного повелителем наказания? Похоже, Грарг играет со мной как кошка с мышкой. Он ведь знает, что у меня не получится в ближайшее время убедить Эда прийти в тёмный орден.
– Мне нужны не объяснения, а действия… – прошипел Грарг.
Я закрыла глаза. Вот и всё. Хватит бороться. Сейчас я окончательно провалюсь в бездну страшной боли, и моё тело исчезнет с лица земли. А потом я очнусь в просторном каменном подземном зале, прямо перед камином в виде раскрытой пасти кита, по велению нашего господина извергающей огонь…
Шипение Грарга внезапно оборвалось, дикая боль начала медленно отступать. Я поняла, что лежу на земле, впиваясь в неё ногтями. В правой руке был зажат пучок выдранной с корнями травы. Я с трудом разогнула пальцы. Кольцо судьи казалось невероятно тяжёлым, тянуло руку к земле. Я машинально сняла его и сжала в кулаке.
Странно, куда исчез повелитель? Обычно он никого не отпускает так быстро. Только что я нарушила самый главный закон Грарга: приказы господина мы должны исполнять беспрекословно, не тратя ни секунды на раздумья и, тем более, сомнения. Своеволие в этом случае карается сразу, без суда, самим повелителем.
Постепенно пришло осознание, что голос Грарга сменился хорошо знакомым мне раздражающим баритоном. Он совсем рядом бубнил на латыни что-то неприятно знакомое. Я осторожно приподняла голову. Как ни странно, боли уже не было. Мысли прояснялись, туман перед глазами постепенно рассеивался.