– От души повеселился?
Я встала и, не глядя на бывшего одноклассника, вышла в коридор. Чего стесняться? Он прекрасно меня разглядел – и не только разглядел. Когда Лерик в трусах показался из комнаты, я уже надевала платье.
– Не веселился. Скорее, удивлялся, – сказал он. – Я бегал за тобой несколько лет, пытаясь добиться хотя бы простой встречи, а оказывается вот как надо было!
– Хоть морали не читай, – буркнула я. – И так тошно.
Я поспешно обувалась. Щёки горели. Надо же было так вляпаться!
– Подожди, я тебя провожу, – сказал Лерик. – Уже поздно…
– Сэра это не смущало, – сухо напомнила я.
– Напрасно язвишь, – мирно произнёс он. – Оба раза я выходил и шёл за тобой. И стоял во дворе, пока не видел, что ты вошла в квартиру. Ты просто не замечала этого.
Я накинула дублёнку. Лерик с сомнением посмотрел на мои ноги.
– Одета ты, конечно, завлекательно, но так можешь отморозить себе… – он осёкся. – Все места. На улице не лето всё-таки.
Моя рука машинально отодвинула замок-щеколду, и я шагнула в подъезд. Лифт ждать не время: если Лерик выйдет за мной – я за себя не ручаюсь. Я побежала по лестнице.
– Алина, подожди! – крикнул он вслед.
Кажется, даже на лестничную клетку в трусах выскочил.
– Да пошёл ты!.. Шутник!
На улице в разгорячённое лицо дунул ледяной ветер. Я несколько раз вздохнула поглубже. Так, ключи и телефон в карманах дублёнки, это хорошо. Я машинально взглянула на окна "Сэра". Лерик в рубашке стоял у окна и смотрел на меня. Я отвернулась.
С мрачного тёмного неба сыпался то ли снег, то ли маленькие льдинки. Я смахнула слезу. Было бы из-за кого плакать! Надо спешить домой, а то, и правда, отморожу себе всё, что можно отморозить.
Ноги скользили по подмёрзшему, заледеневшему сверху снегу, иногда приходилось хвататься за припаркованные машины.
Лерик не пытался ни звонить, ни писать, ни догнать. Да, собственно, это уже и незачем. Что хотел – получил, развлёкся по полной программе.
– Девушка! Подождите, возьмите нас с собой! – заорал кто-то сзади.
Голос был нетрезвый. Я оглянулась. Из-за угла дома, пошатываясь, выходили два субъекта. Я молча прибавила шагу и свернула в свой двор.
– Эй, девушка, мы хорошие! Мы девушек любим! – доносились вопли уже невидимых алкашей.
Вот и подъезд, ступеньки заледенели. Погода под Новый год совсем как моё настроение – паршивее некуда! Домофон замёрз и не желал работать. Я подышала на ключ. Со второй попытки дверь пропела стандартный сигнал, но не открылась. Только этого мне и не хватало! После всего застрять на морозе перед подъездом, а в перспективе – ещё и пообщаться с двумя поддатыми личностями, любящими девушек.