И тут, к ее ужасу, сон становится явью: крепкие руки Юджина обхватывают ее тело, губы покрывают его страстными поцелуями.
Ее глаза широко раскрылись, и она увидела рядом белеющее лицо. Надо бороться, сопротивляться, вырваться из цепких рук! Но эти горячие поцелуи в шею и между грудей заставили ее забыть обо всем, кроме одного - своего горячего желания.
- Я хочу тебя, Саманта,- прошептал Юджин.
Она, задыхаясь, обняла его рукой за шею и притянула к своим губам. Первый же поцелуй еще сильнее разжег бушующий пожар, и она прижалась к нему, готовая на все.
Но где-то в дальнем уголке затуманенного страстью сознания неожиданно мелькнула мысль: Юджин одержал над ней верх, и теперь она станет всего лишь еще одной строчкой в списке его побед! Только внезапность ее порыва позволила ей освободиться из объятий. Резко сев, Саманта натянула на себя одеяло.
- Я ненавижу тебя! - воскликнула она. - Ненавижу!
Она уже выскочила было из постели, но рука Юджина крепко схватила ее за запястье.
- Милая,- сказал он насмешливо,- посмотри, где ты находишься, - в супружеской спальне. Ты вошла сюда сама. И ты только что сама обнимала меня.
- Но ведь ты обещал! - чуть не плача бормотала Саманта. Она вырвала руку, досадуя на Юджина, на себя, на весь белый свет. - Теперь я буду спать на скамье, - в ответ ни звука,- так что никаких оправданий у тебя больше не будет!
Но на жесткой скамье она тем более не могла уснуть, вспоминая насмешливый голос Юджина и его теплые руки, ласкающие ее тело.
- Ах, сеньора, вам не здоровится? - спросила миссис Хуантес, протирая стеклянный кофейный столик.
- Наверное, я просто устала,- ответила Саманта.
И это было правдой, она плохо спала уже несколько ночей, к тому же ей приходилось рано вставать, чтобы старая экономка не заподозрила, что они с мужем спят порознь. Кроме того, скамья была не самым удобным ложем. Саманта втайне надеялась, что Юджин предложит ей вернуться в постель, потому что гордость мешала ей сделать это самой.
Ведь, как только она признает свое поражение и сдастся на милость победителя. Юджин добьется своего и она станет ему не нужна. Саманта ловила на себе его жадные взгляды, но когда он удовлетворит свою похоть, не станет ли она всего лишь одной из многих, бывших до нее? А Марджори Розенкуист, она - то уж точно не "одна из многих".
Мысль о мисс Розенкуист напомнила ей о рождественском обеде, который этим вечером давала жена губернатора. Юджин за завтраком сообщил ей, что на обед приглашены не только политики штата, но и местная богема - писатели и художники, обильно населяющие эти края. А это значит, догадалась Саманта, что там будет и обворожительная Марджи. Она вздохнула от неприятной перспективы встретиться с Марджори лицом к лицу. Дважды за прошедшую неделю она разговаривала с Эмелин, и подруга сообщила, что "Ивнинг ньюс пост" планирует широко осветить это мероприятие- масса фотографий и подробнейший отчет.