С помощью Фейми, толстой служанки, долгие годы проработавшей в этой семье, Дайана приготовила блюдо, известное с тех пор, когда штат Аризона был еще индейской территорией,- тушеную баранину с жареной тыквой и красным перцем чили, а на десерт - абрикосовый коблер, напиток из вина с фруктами.
За столом беседа между Дайаной, Юджином и Самантой вращалась вокруг таких животрепещущих проблем, как налоговая политика президента и необходимость поддержки и развития искусства коренного населения штата, поэтому, когда обед подошел к концу и Юджин докурил сигарету, Саманта уже ощущала себя частицей этой семьи.
Затем разговор как-то сам собой перешел на вопросы, касающиеся усовершенствований на ранчо, в которых Саманта ничего не понимала. Поэтому поблагодарив за обед и извинившись, она отправилась в спальню. В постель она легла одна, надеясь не заснуть до прихода Юджина и мечтая, что они смогут вдохнуть новую жизнь в их так неудачно начавшийся брак. Только одно слово любви от Юджина, хотя бы одни знак внимания были нужны ей. Но старомодный, набитый шерстью матрас в считанные минуты убаюкал молодую женщину, и она даже не услышала, как он пришел.
На следующий день был Сочельник, и, проснувшись, Саманта узнала, что Юджин встал и уехал еще на рассвете, чтобы поговорить кое с кем из работников. Она помогала Дайане и Фей приготовить традиционную индейку на обед, а служанка с сияющим лицом рассказывала истории о детских проказах Юджина, очень развеселившие Саманту.
Обед был таким же приятным, как и накануне, и после него Саманта вручила хозяйке ранчо флакон одеколона "Уайт Шоулдерз". Вообще-то она собиралась подарить его на Рождество Эмелин, но, поскольку Юджин не сказал о поездке на ранчо заранее, другого подарка у нее не было.
Дайана была тронута вниманием Саманты.
- Ты знаешь, Юджин никогда не предупреждает меня о своем приезде, поэтому ты не представляешь, как я счастлива, что вы здесь, да еще в Рождество. - Она наклонилась и потрепала Саманту по щеке.- Именно такую внучку я и хотела иметь в нашей семье. Подождите, я сейчас.
Дайана вышла и минуты через три вернулась, неся в руках небольшую ореховую шкатулку.
- А это тебе мой рождественский подарок. - Она протянула шкатулку молодой женщине.
С замиранием сердца Саманта подняла украшенную резьбой крышку. Внутри на черном бархате лежали массивный браслет и серьги из серебра старинной работы.
- О! - только и смогла произнести она.
- Им больше ста пятидесяти лет, они принадлежали еще моей прабабке.
- Но я...- Саманта не могла найти слов: она была растрогана, и в то же время ей было стыдно - роскошный подарок предполагался законной жене наследника "Ла Паломы", а не ей, временно узурпировавшей это место,- я не могу...