Глиссельда смотрела на Эскар прищурившись.
– Я ценю вашу верность Орме, но у вас есть более серьезные обязательства по отношению к вашему ардмагару. Такой умный и сильный воин, как вы, ему сейчас пригодился бы. Я видела, как вы повергли дракона Имланна.
Последовало долгое молчание. Имланн, мой дедушка-дракон, нанес свой удар в середине зимы – он убил мать Глиссельды, отравил ее бабушку и попытался уничтожить ардмагара Комонота. Орма сразился с Имланном в небе и получил серьезные ранения; Эскар же успела как раз вовремя и убила Имланна, закончив начатое моим дядей. В то же самое время группа драконьих генералов, называющих себя Старым Ардом и осуждающих Мирный Договор с Гореддом, устроили в Танамуте переворот. Они захватили столицу и объявили Комонота преступником.
Если бы Комонот был убит, Старый Ард сразу же напал бы на Горедд и заново разжег войну, окончившуюся сорок лет назад благодаря Комоноту и королеве Лавонде. Однако Комонот выжил, и на его сторону встали лоялисты – верные генералы, готовые сражаться за него. Пока война шла только в северных горах. Драконы бились с драконами, а Горедд настороженно наблюдал за происходящим. Старый Ард жаждал заполучить Комонота, чтобы покончить с мирным соглашением, вернуть себе южные земли и снова превратить их в охотничьи угодья. Было ясно: если верные Комоноту генералы больше не смогут сдерживать мятежников, рано или поздно они отправятся на юг.
Эскар провела пальцами по своим коротким черным волосам так, что они стали дыбом, и опустилась на стул.
– Я не могу быть генералом Комонота, – отрезала она. – В войне нет логики.
Киггз, который успел снять чайник с огня и теперь разливал чай по кружкам, перелил кипяток через край и обжег пальцы.
– Помогите мне понять вас, Эскар, – начал он, покачав головой и нахмурившись. – Неужели вы не видите логики в том, что Комонот хочет вернуть свою страну, или в том, что он хочет защитить себя – и Горедд – от агрессии Старого Арда?
– Вижу, – ответила Эскар, приняв чашку чая из рук принца. – Это правильно, что Комонот сопротивляется. Но отвечая агрессией на агрессию, он лишь реагирует на действия мятежников, а не прерывает их.
– Война рождает войну, – процитировала я Понтеуса – любимого философа Киггза. Он поймал мой взгляд и рискнул улыбнуться мне уголками губ.
Эскар покрутила чашку в руках, но так и не поднесла ее ко рту.
– По этой причине он не видит полной картины. Он концентрирует внимание лишь на непосредственных угрозах и теряет из вида истинную цель.
– И какова же, по вашему мнению, истинная цель? – поинтересовался Киггз, передавая чашку кузине. Глиссельда взяла ее, не отрывая взгляда от Эскар.