– За мной, – велел один из стражников, и он послушно последовал за ним, с трудом заставляя себя не оборачиваться на второго, идущего позади воина. Дорога не оказалась долгой. Ранним утром улицы были безлюдны. Тишина нарушалась лишь звуком их шагов и лаем собак, петушиными криками или мычанием не получивших достаточно корма коров из-за глухих деревянных заборов. На площади стражники направились в сторону окруженного высокой каменной стеной епископского подворья. На осторожный стук ведущего стражника дверь отворилась, и в проеме, полностью заполняя его, возник высокий человек в монашеской рясе с лицом, большей частью скрытым глубоко надвинутым на лоб капюшоном.
– Мы привели его, – сообщил стражник и поспешно отступил в сторону.
Кивнув, монах протянул к Вальтеру огромную ладонь, зацепил его тунику одним пальцем и молча потянул за собой внутрь по узкому и темному коридору, затем распахнул замыкающую коридор дверь и втолкнул миннезингера в небольшую комнату с единственным, закрытым цветным витражом окном. Прищурившись, Вальтер не сразу увидел сидящего лицом к нему в высоком, похожем на трон кресле человека в простой черной сутане.
– Значит, это ты тот самый миннезингер, о котором говорит вся Рига, – негромким голосом скорее утвердил, чем спросил человек, и Вальтер, распознав в нем правителя Ливонии, поспешно опустился на колени. Бьющие из-за спины епископа сквозь витраж лучи солнца создавали вокруг его головы радужный ореол, словно светящийся нимб.
– Боюсь, я ничем не заслужил такой славы, ваше преосвященство, – ответил Вальтер, опуская голову, чтобы избежать слепящих лучей.
– Скромность – это хорошее качество христианина, – согласился епископ и указал на стоящую возле его ног скамеечку. – Присядь рядом, сын мой.
– Я… – начал было Вальтер, но в тот же миг почувствовал, как палец стоящего за его спиной монаха вновь цепляется за его тунику и почти переносит на указанное епископом место.
– Говорят, ты умеешь извлекать из своих инструментов божественные звуки. И петь услаждающие слух песни. Наверное, это не единственное твое дарование от Господа нашего, и ты лучше других понимаешь, как по-настоящему развлекать людей – и знать, и простолюдинов.
– Господь даровал мне некоторые способности. Если прикажете, я с удовольствием сыграю для вашего преосвященства, – теряющийся в догадках Вальтер начал снимать с плеча гитерн, но епископ нетерпеливо перебил его.
– Не сейчас и не здесь. И еще мне сказали, что ты был в свите рыцаря Рейнгольда. Это так?
– Да, ваше преосвященство.
– И ты можешь рассказать, где твой хозяин сейчас?