– Я видел Уго голым.
– Что?
– В Мергере, ночью. Когда с небес низвергался ливень. Он голым гулял по двору, а потом вернулся в дом. Я увидел его, старого, с обвисшей кожей, с животом и представил с ним мою сестру… Разве такого мужа заслужила она? Ей нужен такой, как ты. А еще говорят, что он дал слово вдове Еве. Это не ее дом находится рядом с домом Уго?
– Ее, – подтвердил Иво и изо всех сил сжал ладонью рукоятку кинжала.
Утром Иоганн проснулся с мыслью о Заре. Образ беспомощно распростертой на столе женщины стоял перед его глазами как живой. После месяца в епископском подворье она была единственной живой душой, с которой можно было говорить о чем угодно и которая с вниманием ловила каждое его слово. Она называла его особенным… но особенной была и она сама. Не то, что те распутные девки в Бремене, с которыми можно было неплохо повеселиться в хмельном угаре и о которых он забывал начисто, стоило им скрыться за углом после совместной пирушки.
Убогая келья выглядела особенно уныло. Постель Курта была даже не тронута. Похоже, его так называемый оруженосец неплохо проводил свободное время. И ему все сходило с рук! Разве справедливо, что слуге позволено такое, что недоступно его рыцарю и господину? И тот кошель с деньгами… черт, но и его больше нет! Неужели терпеть все это придется целый год? А что, если Заре станет хуже и даже те, украдкой достающиеся ему крохотные крупицы радости канут в небытие?
Как обычно, в келью просочился запах из замковой кухни, и так же привычно голодный зверь в животе нетерпеливо заурчал. Иоганн оделся, вышел из кельи и заглянул в трапезную. Вся церковная братия уже сидела за длинными столами, звучно выскребая деревянными ложками остатки каши со дна глиняных мисок и громко чавкая, словно эта ячневая размазня была воистину манной небесной. Он уже направлялся к своему месту, когда служка с выбритой тонзурой приблизился к нему и почтительно склонил голову.
– Господина ожидают в келье пробста.
– Вот как? Самого пробста? Хм. Что ж, я буду рад его видеть. Сразу после завтрака, пока в котле хоть что-то осталось для меня. – Иоганн отвернулся и взял со стола пустую миску. Жертвовать завтраком ради сомнительной беседы в планы Иоганна никак не входило. Он едва было по-отечески не похлопал служку по плечу, но вовремя вспомнил, что такое панибратство знатному рыцарю не к лицу, и вместо этого направился к монаху с черпаком у котла с кашей, но служка вновь заступил ему дорогу.
– Извините, господин, если я неточно выразился. Не мне решать, как вы собираетесь поступить, но в келье вас ждет его сиятельство магистр Фольквин.