Тогда я убежал из дома, чтобы не загреметь в интернат, про жизнь в котором рассказывал соседский приемный парнишка. Почти год прожил среди беспризорников на улице, попал в Стокгольм, а там, когда сильно заболел и испугался, что умру, сам сдался социальной службе, которая определила меня в интернат, где я провел почти пять лет…
– Ничего себе! – Элис была неподдельно поражена моим рассказом. – А потом?
– Потом, когда стукнуло шестнадцать, мне назначили опекуна, который меня выучил и дал все, что у меня есть. Это был уже пенсионного возраста старик – Нильс Густавссон. Отставной военный. Но он тоже умер несколько лет назад, оставив мне свое скромное состояние, включая квартиру и машину. Вот такая история, если вкратце.
– Моя по сравнению с твоей – вообще сказка со счастливым концом…
– Не говори так, не надо… Элис, я давно перестал себя жалеть, и могу спокойно говорить об этом. Поэтому могу показаться отстраненным и даже равнодушным, но это не значит, что я не могу сочувствовать другим, особенно тем, кто потерял родных.
– А, по-моему, Эрик, ты вовсе не похож на человека с зачерствевшей душой. Я, конечно, знаю тебя всего ничего, но ты мне кажешься очень мягким, внимательным и… в общем, добрым и порядочным человеком.
– Правда? – теперь была моя очередь удивляться.
– Да, Эрик, честное слово…
– Спасибо.
– Не за что. А обо мне у тебя какое сложилось первое впечатление?
Я смутился. Вот как ответить честно на такой вопрос девушке, которую впервые увидел только вчера, а общался с глазу на глаз всего несколько минут?
– Я не знаю…
– Не знаешь? Ну, кроме того, что я красивая, а сегодня вечером просто ослепительно прекрасна – это я от тебя уже слышала!
Она хитро улыбнулась, а я почувствовал, как залился краской.
– Ты смелая, – произнес я первое, что пришло мне в голову.
– Неожиданно… Это все?
– Нет. Еще ты честная и свободная – с тобой очень легко…
– Ммм… Скажи это моему начальству и коллегам с работы, а еще бывшему бойфренду – они тебя закидают камнями и еще неделю будут над трупом глумиться!
Мы рассмеялись. Чокнулись бокалами и выпили за то, чтобы окружающие чаще замечали и как можно выше ценили наши лучшие качества. А мне оставалось только удивляться, как она могла так абсолютно расслабленно и раскрепощено общаться на любые и даже очень личные темы со мной – незнакомым человеком – без тени намека на пошлость или вульгарность. Но сказать ей об этом я так и не решился.
– А работаешь ты где? – спросил я. – Раз уж ты упомянула начальство и коллег…
– Я еще бывшего бойфренда упомянула… – хихикнула в ответ Элис. – Или ты решил издалека зайти?