- Жив? - хрипло выдавил он.
- Да, - отозвался Арриги выпрямляясь. - Знатно вы его приложили, но у него оказалась крепкая голова. На ваше счастье.
- Что вы имеете ввиду?
- Ну, так вы чуть не убили его безо всякого повода на глазах у сотни человек. Оправдаться было бы трудно.
- Не так уж без повода: он оскорбил мою сестру!
- Да бросьте! Он, конечно, вёл себя, как свинья, и такое поведение было бы непростительно нобилю, но он шут, а не нобиль. К тому же я стоял рядом и не слышал ничего, что было бы оскорбительно для вашей сестры.
Для Джатто всё стало ясно: этот Арриги тоже спал с Джанкой. "Ничего, что было бы оскорбительно для вашей сестры". Конечно! Для него назвать шлюху - шлюхой и то, что этот шут собирался отпользовать её вместе с Буондельмонте - совсем не оскорбление! Тут, похоже, все только о Джанке и говорят. Словно только ради этого и собрались. Но в открытую говорят только когда думают, что он не слышит. А в глаза - нет, только намёками. Трусы!
- Трус! - прошипел он удивлённому таким оборотом Оддо Арриги. - Мерзкий, трусливый болтун!
Лицо Оддо сначала только удивлённое, вытягивалось с каждым словом Джатто, ноздри раздувались, а глаза сужались. Джатто уже кричал:
- Лжец! Лживое отродье лживой гиены! Каждое твое слово подобно зловонной блевотине выходит из твоего лживого рта, и каждое твое слово лживо!
Не став слушать продолжения, взбешённый Оддо, не нащупав рукоять у пояса, схватил со стола блюдо и попытался им ударить Джатто. Тот успел отшатнуться, и Оддо швырнул блюдо ему в лицо. Джатто отбил его вправо, как раз на Буондельмонте, увлечённо наблюдавшего за развитием действия, но не ожидавшего оказаться в числе пострадавших. Получив удар краем медного блюда в скулу, тот вскочил, опрокидывая стол. Столешница глухо врезалась в пол, загремела посуда, разлилось по мраморным плитам тёмное вино. Оддо, выказывая опытного бойца, успел отпрыгнуть от падающего стола и уже снова двинуться на противника. Джатто сместился влево, по правилам боя на мечах, хотя в их руках и не было оружия. Оддо повернулся за ним, совершенно не ожидая нападения с другой стороны. Джатто тоже не ожидал. Его действия были просто рефлекторным выполнением заученных движений, а вовсе не тактическим манёвром для отвлечения противника в бою "двое против одного" от действий напарника. Но этим немедленно воспользовался Буондельмонте. У него в руке уже был нож, с которым тот бросился на Оддо. Арриги, хоть и стоял почти задом к нападавшему, почти сумел отбить удар ножа сверху вниз. Почти, потому, что удар пришёлся не в грудь, а в плечо. Тем не менее Оддо оттолкнул Буондельмонте и отскочил сам, переводя взгляд с одного противника на другого. Опешивший Джатто уже и не думал о нападении, а вот Буондельмонте, любивший драки не меньше, чем женщин, уже перехватил нож и пошёл по кругу, выбирая момент для атаки...