Крупный бизнесмен Сурганов, мужчина в годах, тихий, щедрый, построивший за свой счёт храм и отсидевший срок в Думе, круто изменил жизнь: бросил торговать новозеландской бараниной и занялся возведением олимпийских объектов. Понятно, что и давнюю супругу Зою тоже пришлось поменять: дети выросли, долг перед обществом выполнен, близость с женой давно превратилась в вид бытовой вежливости. Но хотелось страстей! И он их получил, когда женился на своей молоденькой секретарше Клавдии, испепеляющей брюнетке с воспламеняющим бюстом, и влип в изнурительный процесс по разделу имущества, совместно нажитого с Зоей. Вскоре Сурганов, вернувшись на виллу с морской охоты (дело было в Сочи), застал юную супругу безусловно голой в бассейне со старшим референтом Игорем Д., которого тут же и убил прицельным выстрелом из подводного ружья.
– Во-от это ружьё-е-е! – голосом человека, наступившего на сколопендру, вскричал Мазахов, и на экране возник метровый гарпун.
…Оцепеневшую от ужаса Клавдию Сурганов отволок в спальню и задушил с помощью надувной манжетки от аппарата для измерения давления, так как страдал гипертонией 2-й степени («Во-от эта манже-е-етка!»). Смертоубийство случилось на Яблочный Спас – и на вилле никого не было: горничной дали отгул. Никто не мешал тщательно замести следы преступления, и без малого сутки бизнесмен в ванной с помощью пилы-«болгарки» («Во-от она-а!») расчленял трупы на аккуратные, как в «Суперпродмаге», куски, для чего даже принёс с кухни кулинарные весы («Во-от эти весы-ы-ы!»). Каждый фрагмент он фасовал в полиэтиленовый пакет. Закончив свою кровавую работу, убийца всё тщательно вымыл, пользуясь очистителем жира «Тэрри». Чтобы пустить следствие по ложному следу, он бросил на пол Зоину серёжку, вырванную из её уха во время предразводной драки, погрузил свёртки в багажник «Лексуса», взял купальные принадлежности и мобильные телефоны убитых и под покровом мрака отнёс на городской пляж, оставив в непринуждённой разбросанности. Мол, влюблённая парочка, резвясь и играя, ушла на ночное купание и не вернулась.
Затем душегуб сел в машину и хладнокровно поехал по приморскому шоссе, выбрасывая в каждом курортном городке или посёлке от Сочи до Джубги по жуткой упаковке на съедение бродячим собакам. («Во-от эти соба-а-аки!») К рассвету он был уже в Краснодаре, выспался, как ни в чём не бывало позвонил вернувшейся из отгула горничной и пожаловался, что не может связаться с женой. Сам он-де вечером срочно уехал в краевую администрацию на обсуждение проекта Дворца Большого тенниса имени Бориса Ельцина. Наблюдательная служанка давно заметила бурную взаимность Клавдии и Игоря, поэтому решила, что влюблённая молодёжь просто-напросто сбежала от пожилого ревнивца, но делиться своими соображениями не стала, а посоветовала набраться терпения и ждать. Хозяина она не любила: несмотря на инфляцию, тот наотрез отказывался увеличить ей жалованье.