– Почему? – заинтересовался Андрей Львович. – Вы ведь… э-э-э… совместно наживали…
– Увы, мой спаситель, вся наша собственность, включая мою галерею и коллекцию советских ню, давно была записана на его бывшую жену, детей, тётю из Калининграда и даже Ахмеда, сторожа нашего дома в Рубляндии.
– Но… – удивился автор «Жадной нежности».
– Вы хотите спросить, как же я, Мата Хари, бизнес-леди и прочая, и прочая, и прочая, – так оплошала? Отвечу: вся беда в воспитании. У нас в роду женщины всегда были небо-жительницами и о своей земной природе вспоминали, лишь снисходя в супружескую постель. Бабушка ушла из семьи к актёру МХАТа Тархунову. Дедушка оставил ей квартиру, удалился на дачу и аккуратно посылал половину профессорской зарплаты, пока она не одумалась и не вернулась. А мама! Её мужьям после разрыва даже в голову не приходило делить имущество: чемоданчик с личными вещами-вот и всё, что они забирали с собой. Правда, в конце концов после её смерти всё досталось Борику, но это – другое, это безумие стареющей женщины, нашедшей последнюю любовь! И я вообразить не могла, что Лапузин такой неандерталец! Всё-таки доктор наук, директор академического института… Конечно, не надо было давать ему генеральную доверенность, но он объяснил: так проще уйти от налогов. Правильно американцы за неуплату налогов сажают как за изнасилование! В общем, я сдала квартиру на Плющихе, перебралась сюда, в «Ипокренино», и взяла адвоката… Эдуарда Олеговича. Вы его видели… Он вчинил иск о разделе имущества, но Федя, пока мы занимались бизнесом, так научился заносить взятки, что передо мной буквально выросла стена… А что я могла? Во-первых, у меня почти не было денег, а во-вторых, мне никогда никому не приходилось давать на лапу, в нашей семье я отвечала за «скифский взгляд»… И вот оказалась в чудовищном положении: беременная, без мужа, без денег, без надежды. Сначала мне закатила скандал, подкараулив, жена Гоши, вернувшаяся из Владикавказа с детьми. Потом был суд, скорый, бессовестный и неправый. О, с каким торжеством Лапузин глядел на меня, униженную, проигравшую, обобранную! Наверное, именно так смотрел бы крепостной мужик, по-скотски отымев барыню, вчера ещё казавшуюся недосягаемой. Через два дня у меня случился выкидыш… И я поклялась отомстить!
Наталья Павловна замолчала, сделала несколько судорожных глотков из бокала, её глаза переполнились слезами, которые, глубоко вздохнув, она смахнула со щёк. Кокотов почувствовал острую жалость и ту особую неловкость, какую ощущает мужчина, если женщина с ним откровенничает на внутриутробные темы.