Я вернулся в дом и сунул пластиковую бутылку в мусорный пакет. Затем сел за кухонный стол и посмотрел на часы. Даже если она выйдет прямо сейчас, времени на бритье уже не было.
***
- Знаешь, мы договорились, что я пользуюсь ванной с полвосьмого.
Мила молчала, стоя ко мне спиной.
- Время без пятнадцати восемь. Через пятнадцать минут мне выходить.
- Рада за тебя.
Она даже не посмотрела в мою сторону. Просто продолжала разрезать четыре булочки, разложенные на стойке рядом с микроволновкой. Но тон ее голоса стал чуть выше. Что указывало на легкое раздражение.
Расставив на подносе рядом с булочками новую пачку масла, баночку с шоколадным пудингом и большую миску глазированных кукурузных хлопьев, она развернулась и вразвалочку пересекла кухню. Прошла по коридору в гостиную и поставила поднос на кофейный столик. Дверь закрылась, и звук телевизора заставил меня вздрогнуть меня - в гостиной, будто, заговорили вдруг другие, незнакомые мне люди.
К телевизионному шуму присоединилось ее ребяческое хихиканье. Всегда казалось, что она смотрит на комнату, набитую кричащими друг на друга идиотами.
Если бы она посмотрела на меня, перед тем как выйти из кухни, то заметила б у меня на лице выражение отвращения.
Неужели я жестокий человек по своей природе? Не уверен. Конечно, я никогда не грубил ей. Знаю, какими чувствительными бывают молодые женщины. Но видеть ее без макияжа было невыносимо. Она обладала определенным талантом видоизменяться с помощью косметики, но мне было интересно, как мужчины, которых она приводила домой, чувствовали себя утром. Потому что любовников у нее было немало. Когда я по выходным спускался в прихожую, постоянно видел там разные мужские туфли. И я никогда не поверил бы, что они принадлежат одному человеку. Слишком уж отличались размер и фасон. А тех мужчин, которых она приводила после полуночи домой, и с которыми мне, засидевшись допоздна, приходилось здороваться, я никогда не видел дважды. Еще одна процедура, столь же неизменная, как и ритуальный захват ванной.
Но ее утреннее лицо одновременно и притягивало и отталкивало взгляд. Светлые волосы - не такие, как у скандинавской принцессы, а шокирующе белые как у альбиноски - были стянуты в хвост розовой резинкой. Лицо напоминало пухлый овал, и было плохо выражено из-за недостатка черт. Между лбом и тем местом, где должен быть подбородок, находилась бледная подушка без губ, с едва выступающим носом. Водянистые роговицы глаз имели голубоватый оттенок, причем настолько слабый, что в тусклом свете казались полностью белыми. Над глазами не было никаких следов бровей, которые могли бы нарушить бесформенность ее плоти или пустоту ее взгляда.