— Ты что, идиот? — остолбенел дядя Жора, в замешательстве разглядывая этот клоповник. — Я тут ночевать не буду! И Риту не оставлю, даже не мечтай!
Что вышла досадная заминка, он нам уже успел сказать с самым кислым видом сразу по возвращении. Подходящих подвесных моторов, как назло, не оказалось в наличии, но хозяин магазина обещался подвезти их со дня на день. Дожидаться поставки в притоне в притоне не улыбалось никому из нас, даже Мишелю, хоть упрямство не позволяло папе признаться в этом.
— Мало тебе было мотелей на побережье?! — разорялся Жорик. — Нет, вы только поглядите на этот кошмар! Я лучше переночую прямо на пляже…
Упомянутые им пляжи, в Манаусе — просто блеск. Куда там нашему в Хайфе, хоть мне и не хочется его обижать. Желтенький песочек, долго мелко, а противоположного берега — не видать. Амазонка раскинулась так широко, что сойдет за океан, да и океанские суда с их приличной осадкой бросают якоря в здешнем порту, преспокойно подымаясь вверх по реке на тысячу километров от моря.
— Сними себе бунгало с девочками, если такой привередливый! — огрызнулся Мишель, а затем, включив любимую пластинку про конспирацию, принялся доказывать нам, что в фешенебельных отелях повсюду веб-камеры, и нас тотчас засекут, а в осиное гнездо, которое он приглядел, даже полиция опасается сунуться…
— Нас тут зарежут в первую же ночь, ботаник ты слабоумный, — предрек дядя Жора устало. Папа, естественно, надулся как индюк и, чтобы не остаться перед приятелем в долгу, напустился на него из-за моторов. Как будто Жорик был виноват, что их не оказалось на складе.
— Мы застряли тут из-за тебя! — заявил он Жорику с апломбом. — Если бы не твой прокол с моторами, мы бы еще до вечера отчалили, и к завтрашнему утру находились бы черти где!
— Возможно, — не стал спорить дядя Жерар. — Зато я могу сказать, где мы будем к утру теперь…
— И где же? — насторожился Мишель.
— В морге…
— А ты вдобавок к своему Nicon еще пару видеокамер на шею повесь, чтобы уж точно туда напроситься! — фыркнул папа. Дядя Жерар вздохнул, наверное, удовлетворившись боевой ничьей в перепалке, они их себе периодически позволяли, прекрасно зная, что не рассорятся всерьез. А, может, француз признал папину правоту. Мы ведь действительно привезли с собой кучу электронной аппаратуры, и ни от кого ее особенно не прятали. Просто не подумали, что в стране, где добрая половина населения влачит жалкое существование за чертою бедности и, позарившись на то, чему мы не придали значения, может не придать значения нашим жизням. Вопрос ценностей, как чуть позже охарактеризовал ситуацию Мишель. Жорик, почесав нос, еще раз предложил перебраться в более безопасное место. Я поддержала его, и тогда Мишель, по своему обыкновению, уперся как осел. Я с опозданием подумала, надо было мне начать расхваливать этот притон. Тогда бы папа мигом переменил свое мнение…