– Прямо сейчас всех принцесс отведут в специально отведенные для них комнаты, где они два дня и две ночи будут в одиночку работать над проектом, который мог бы принести пользу обеим странам. Это может быть идея дома, архитектурный план, сценарий спектакля. Что угодно, что проявит качества, достойные будущей правительницы. Ведь как говорят в известной англиканской пословице, голова дана королеве не только чтобы носить корону.
Знала я эту поговорку, слышала в порту от моряков, только речь шла о навыках куда более приземленных и связанных скорее с женским ртом, нежели с умом.
– Но позвольте, ваше величество, – заговорил стоящий рядом со мной Амир Махди, – что означает, принцессу отведут и она будет одна работать? Латифа Аль-Карим не может оставаться в одиночестве и без охраны.
– Именно поэтому я и предупредила вас, господин посол, что некоторые испытания могут быть неприемлемы для вас, – ответила королева. – По нашим условиям двое суток девушки должны оставаться абсолютно одни, чтобы ничто не отвлекало их от задания. Общаться или помогать им запрещено. Единственное исключение – передача еды. Мы ведь не собираемся морить наших гостей голодом.
Королева умолкла, и в зале воцарилась тишина. Япувонка и индирийка переглянулись между собой. Завернутая в черный балахон и паранджу Латифа стояла, будто статуя, не шевелясь и боясь даже поднять взгляд. И только Гертруда смотрела прямо и улыбалась. Ее такое испытание ни капли не смутило.
– Мне нужно предупредить принцессу. – Сложив веер, я принялась отступать к выходу в попытке добраться до покоев Клары раньше людей ее величества.
– Любое общение с принцессами с этого момента до завершения испытания, – догнал меня голос королевы-матери, – считается нарушением и ведет за собой выбывание из отбора.
“Стерва!” – выругалась про себя я.
– Поэтому я даю принцессам и их представителям последний шанс отказаться сейчас, пока не поздно. – Королева еще раз обвела взглядом ряды собравшихся.
Я молчала, все остальные тоже.
– В таком случае да начнется испытание! – громко объявила Лизавета, и кто-то ударил в невидимый гонг.
В крыло, отведенное нашей делегации, я спешила на всех парах и все равно понимала, что, скорее всего, не успею.
Увидеть в равной степени я могла две картины: Клару, которая отправила восвояси пришедших за ней людей, потому что это был бы верх безрассудства поверить непонятно кому и пойти вместе с ними неизвестно куда.
Либо пустую спальню, потому что Клара – это Клара. Принцесса могла собраться и уйти на испытание вопреки здравому смыслу.