– А кто ж за самого князя ответить может… – уклонился староста от прямого ответа. – Попробуй… Договоришься, мы все рады будем. Все нам вместе жить и выживать станет легче…
* * *
Вечерний разговор со старостой поселения Идаричем настроения князю-посаднику не добавил. Гостомысл слышал уже про такие случаи, когда князья, уверенные в собственных стенах, не желали приходить на помощь один другому, и, в результате, и те и другие становились жертвой нашествия. Причин здесь могло быть много. И самовлюбленность, как самая частая. Уверенность в своих силах. Часто нерасчетливая уверенность. И неприязненные отношения с соседями. Бывает, что и обида на соседей. Но при общей беде про обиды забывать следует. Что бы получилось, если бы словене обиделись на русов, и не стали их звать в сечу против свеев? Свеи, наслышные о пожаре, на это, похоже, и рассчитывали. И вообще князья потому и могут правильно управлять своими народами, что обязаны личные обиды и амбиции отставлять в сторону, когда дело доходит до важных событий. Конечно, если князь Изявлад излишне самоуверен и самовлюблен, с ним трудно будет договориться. Но попытаться все же стоит. Гостомысл не знал, какие отношения между Ростовом и Муромом. Между Новгородом и Муромом отношения были одни. Новгородский воевода Первонег был сыном бывшего муромского воеводы. Но между Ростовом и Новгородом, который раньше был Славеном, вообще никаких отношений не было. И отношения эти требовалось установить. Желательно, добрососедские отношения. Делить двум княжествам было нечего. Княжество народа меря имело общую границу с Новгородским княжеством, проходящую по руслу верховьев реки Итиля, по другим многочисленным здесь рекам. И никаких земельных споров, насколько знал Гостомысл, между словенами, а, тем более, новгородцами, с одной стороны, и меря, никогда не возникало[31]. Это кривичи порой говорили, что земля, где поставлен град Ростов, когда-то принадлежала им. Тем не менее, кривичи на сам Ростов не претендуют. Когда-то, да, эти земли были окраинными владениями кривичей, как и муромская земля. Отдаленной и необжитой окраиной, где живут непонятные кривичам племена. Но четкой границы между кривичами и племенем меря проведено никогда не было. И те, и другие, если уходили на окраину, селились там, где придется и где приглянется, и потому претензии той и другой стороны выглядели равнозначными и равносильными. Так поселение меря, в котором провел ночь князь-посадник Новгорода со своим сопровождением, вклинивалось между племенами варягов-русов и кривичей. И ни те, ни другие ничего против этого поселения не имели.