Коням этот спуск дался чуть ли не более тяжело, чем вся предыдущая дорога. На склоне снег был более глубоким, и тонкие ноги скакунов проваливались глубоко. Но сильные умные животные не суетились, и выбирались из снежных оков мощными прыжками. Таким образом, не быстро, но все же спуск был преодолен. Казце ждал конников уже на льду. Но смотрел он не на князя Гостомысла, который к нему приближался, и не на другой берег, куда следовало двигаться отряду, а куда-то вперед по руслу реки. При этом проводник широко раздувал и без того широкие и слегка растопыренные ноздри своего носа, принюхиваясь к ветру, который потоком шел по реке, и нес легкую поземку.
– Что там? – спросил Гостомысл, и сам попытался уловить носом какие-то запахи. Справа от князя-посадника сотник Бобрыня, тоже обладатель чуткого носа, громко потянул воздух.
– Однако, там горит что-то, княже… И сильно горит…
Русалко тоже попытался уловить запахи, но только плечами пожал. У него нюх был не настолько чуткий.
Казце повернулся к князю-посаднику. Он слышал слова Бобрыни, и подтвердил их.
– Горит, княже…
– Что горит? – строго спросил Гостомысл. – Что там есть?
– Там, за поворотом берега, поселение меря. Большое. Почти сотня домов, если не больше. Они горят… Их, никак кто-то пожег…
– Кто мог среди зимы пожечь поселение? Да еще такое большое…
– Булгары могут по льду подойти. До нас далеко. К нам в поселение только хозары по реке ходят. А сюда булгары наведываются. Хозары, конечно, здесь тоже бывают, но только летом. Посмотреть надо бы. Может, помощь требуется… Ты, княже, время зря не теряй, прямиком на тот берег со своими людьми поднимайся, сначала вдоль мелкой речки иди, она через лес вас выведет. Речка мелкая, как ручей, до дна промерзает. А там уже запах дыма почуете. И на деревню выйдите. Небольшая деревня, но там дальше путь покажут. А я посмотрю, что здесь. Людей в беде оставлять нельзя…
– А мы что тебе, не люди? – грубо спросил сотник Бобрыня.
– Так вы не в беде. Вы дойдете. Тут рядом уже…
– Я не про то… – огрызнулся сотник. – Нечто мы в беде никому помочь не сможем. Княже!
Гостомысл решился. Он решился еще раньше, сразу, как только Казце сказал про возможный набег булгар. Но Бобрыня князя опередил.
– Вперед! Веди нас, Казце… Где поселение? Там?
Князь-посадник показал рукой. Теперь стало видно густые клубы черного дыма, что поднимался из-за поворота реки. Раньше, видимо, дым скрывало высоким и мощным утесом, а теперь ветер, переменившись, поднял дым выше.
На льду ветер не давал снегу залежаться, постоянно трамбовал его, и сдувал излишки. Потому по реке можно было пустить коней вскачь. Проводник на лыжах не успевал за всадниками. Но, когда полторы сотни подскакали к повороту реки, и остановились, не желая сразу показывать всю свою силу на открытом пространстве, проводник вдруг неожиданно оказался рядом с Гостомыслом, вынырнув откуда-то под шеей его коня.