Потом тревогу отменили. А Петя поехал забирать Галушкина, к великому своему удивлению, из ресторана «Американский бар и гриль» на Маяковке.
Раньше Никита Палыч по таким забегаловкам не хаживал. Он, например, любил ресторан «Пушкин» и даже, по его собственным словам, как-то перезимовал там, выезжая либо домой переодеться, либо по делам. Хаживал Галушкин и в «Сударь», и еще в пару мест, которые Петя за свой счет посещать никогда бы не стал. С Никитой Палычем другое дело, он платил за все, тут получилось и вспомнить некогда зарождавшийся навык разбираться в морепродуктах.
Пребывание Галушкина в «Американ-баре» свидетельствовало о необычности происходящего.
Шеф велел немедля выпить:
— Я тут как Есенин.
— Это как? — поинтересовался Петя.
— Читаю стихи проституткам и с бандюгами жарю спирт, — ответил Никита Палыч и помахал рукой всей стойке.
И тех и тех хватало, шалав — так с избытком. Петя выпил. Следующие три дня прошли незаметно. Такого загула у него не было с памятного 2001 года.
Жене успел соврать, что уехал по делам. Зоя уже и забыла о том, как Петя умел веселиться, а к неожиданным командировкам привыкла. Отвалил — значит, так надо.
К концу третьего дня даже Пете стало тяжеловато.
Платил за все, как обычно, Никита Палыч.
Утром четвертого дня они опохмелялись в чебуречной «Дружба» на Сухаревской площади. Кислицын не бывал в таких с армейских времен, но был вынужден признать, что лучших чебуреков он не ел никогда. Галушкин сумрачно тянул сто грамм водки. Когда подчиненный спросил, в честь чего были гульба и танцы, тот ответил: «Если выпало в империи родиться, но в говне, то лучше бы напиться».
Вот с тех осенних деньков дел стало меньше, а с деньгами и того хуже. Петя спросил начальника, насколько это серьезно, выслушал рассказ про «Семь толстых и семь тощих коров» и велел жене быть экономнее. До кризиса оставалось меньше года.
Никита Палыч как-то одномоментно сдулся. Он приезжал на работу и часами сидел в кабинете, явно ничего не делая.
«Пушкин» и другие места были заброшены.
Петю это беспокоило. Однажды он спросил, поедут ли они на чемпионат мира по футболу в ЮАР, вроде как собирались. Ответ был неожиданно резким. Галушкин пояснил, что он не дурак фармазонить с неграми, но если Петя хочет на свою немолодую в целом задницу приключений, то нет препятствий для патриотов.
Петя начал сбивчиво извиняться. Но тут Никита Палыч рассмеялся и велел готовиться к чемпионату Европы в 2012-м.
Многие коллеги Пети в связи с падением доходов начали бузить и смотреть на сторону, но Кислицын решил подождать. Он привык доверять Галушкину. С годами он вошел у Петра в огромный авторитет.