Кэлибор отстранился и снял с головы Куиниэ тонкий драгоценный обруч. Темные вьющиеся волосы, по обычаю распущенные, ибо невеста была девственницей, рассыпались по плечам. Волнуясь не меньше ее, Кэлибор принялся за свадебное платье. Куиниэ не сопротивлялась, но стояла какая-то подавленная, безучастная. Кэлибор остановился.
— Ну что с тобой? Ты боишься?
— Немного. Но не это главное. Мне жаль, что все должно произойти так… По необходимости.
— Ты считаешь, что я целую тебя сейчас только потому, что так надо?
— Н-нет.
Кэлибор притянул ее руку к своей груди.
— Или мое сердце готово выпрыгнуть потому, что так ему велит долг?
— Ох, не знаю, но… все как-то не так…
— А ты вообще-то знаешь, что происходит в постели между мужчиной и женщиной?
— Да. Я даже видела это… Там, в доме Тир.
— Ты подозрительно грамотна в этом деле для новобрачной, — Кэлибор, смеясь, погрозил ей пальцем.
— Ничего подобного. Я вот, например, до сих пор не понимаю, как твой мужской орган сможет проникнуть в меня. Ведь он такой слабый и мягкий…
Кэлибор возмущенно округлил глаза, и Куиниэ, словно защищаясь, пролепетала:
— Я видела и даже прикасалась. Когда тебя ранили, я смывала с тебя кровь…
Застонав сквозь стиснутые зубы, Кэлибор подхватив Куиниэ на руки и понес к кровати, где начал торопливо раздевать дальше.
— Что ты… Что ты… — несмело отталкивая его руки, шептала та.
— Должна же быть справедливость, — бурно дыша, возражал Кэлибор. — Позволь мне тоже взглянуть и прикоснуться. Я так давно мечтал об этом!
Наконец, освобожденная от одежды, Куиниэ замерла в центре постели.
— Как ты прекрасна, — шепнул Кэлибор, отстраняясь и пожирая глазами ее тело.
Потом его пальцы, словно намагниченные, потянулись к ее светло-коричневым, по-девичьи припухшим соскам. Он нежно коснулся их, а потом сжал чуть сильнее. И когда тело Куиниэ откликнулось на его ласки, Кэлибор почувствовал, что ждать больше не в силах…
Он поднялся и торопливо сдернул с себя нарядную бархатную тунику, расшитую золотой нитью. Потом тонкую рубашку. Стянул сапоги и дрожащими пальцами принялся развязывать штаны… Но лишь затянул узлы. Тогда с нетерпеливым возгласом Кэлибор дернул их. Шнурки лопнули, и через мгновение он отбросил последний покров на пол, где уже валялась остальная одежда.
— О! — изумленно вскричала его молодая жена, и Кэлибор торжествующе усмехнулся, увидев, куда был обращен ее смятенный взор.
— Теперь он не так уж мягок и слаб, любимая.
— Ох, наоборот. Он слишком велик. Кэлибор! Мне будет очень больно, да? Великий лес, да он не сможет поместиться во мне!